Может, это и было лишним. В конце концов, кабир есть кабир, в его понимании я - шоку, и ему должно быть на меня наплевать. Но он явно слыхал о донах, раз назвал меня Буревестником...
- Я всё понял... Благородный дон, разрешите вопрос? Он совершенно не относится... Просто меня родичи прикончат, если узнают, что я мог спросить и не спросил, - слышать умоляющую интонацию от того, кто пару минут назад уничтожил пятерых свирепых бандитов, было странно.
- Валяй, зоти. Спрашивай!
- Это у всех донов такие дурацкие имена? Вы вообще знаете, что означает Каналья? Каналья - ладно еще... Я знавал благородного дона Фредерико Гарсия Фанкула, вот этому с имечком повезло так повезло!
Я не выдержал и расхохотался - негромко, но остановиться не было никакой возможности: это оказалось и вправду неуместно и неожиданно. И спросили меня о подобном впервые! Кабиры - народ действительно особый. Имена, имена... Фредерико Фанкула, Мигель Миерда, Родриго Рабиоза, Кристобаль Каналья, и другие неблагозвучные прозвища. Это была хорошая шутка, известная только посвященным. Оказалось - посвященных несколько больше, чем мы предполагали.
- Будучи благородным доном, очень легко начать мнить себя вершителем судеб и великим героем, - наконец объяснил я. - Наши имена - вакцина от гордыни.
Кабир некоторое время топал молча, а когда мы вышли на берег реки, спросил:
- А что такое вакцина?
На этот вопрос я отвечать не стал.
***
Стража необыкновенно усердно патрулировала приречные кварталы. Я такого не видал никогда - патрули с факелами бродили по закоулкам и подворотням, вынюхивая и высматривая нарушителей комендантского часа. Черта с два они нас заметили - мы пошли по крышам. Склады стояли близко-близко друг от друга, кровли были почти плоскими, черепичными, с небольшим скатом. Так что основной трудностью для нас было обеспечить режим тишины. Бехар Коста при своей грузности ловко перепрыгивал расстояние между карнизами, однако грохотал нещадно, так что эквилибристические этюды мы исполняли, убедившись, что очередной патруль скрылся из виду.
Кожевенный склад вонял. Для дубления кож используют мочевину, и потому свежие заготовки хранят подальше от жилых районов, а слободы кожемяк строят на отшибе. Вряд ли кто-то по своей воле будет бродить в окрестностях - вонь отпугивала зевак получше любых сторожей или цепных псов. Даже лысые слуги мастера Лабенбаха перемотали лица платками - наверняка обильно смоченными ароматическими маслами. Ишь, какие нежные!
Бехар рухнул на одного из них сверху, когда тот обходил склад по кругу, и принялся месить пудовыми своими кулачищами. Со вторым мне пришлось повозиться - он неплохо владел клинком, и при этом орал как оглашенный, призывая на помощь стражу, товарищей, хозяина и все силы преисподней. Но, скорее всего - патрули получили приказ не реагировать на шум у кожевенного склада. Иначе их поведение объяснить было нельзя.
Я достал его в предплечье, а потом резким ударом выбил короткую саблю из рук и проткнул врага насквозь, пригвоздив к бревенчатой стене. Одним движением выдернул шпагу и росчерком острия перерезал горло. Пришлось отпрыгнуть, чтобы не быть залитым кровью.
- Ну что, дон Каналья? Заходим? - кабир дрожал от нетерпения, его ноздри раздувались, на скулах играли желваки.
- Помни - никакой самодеятельности! Заходишь, ищешь Илку, находишь и бежишь. Бежишь так быстро, как только можешь!
Бехар кивнул нетерпеливо. Ну да, он ведь не знает о Предназначении. С того момента, как я выполню его просьбу - кабир будет предоставлен сам себе, и всё будет зависеть только от него...
Ключ от двери мы нашли в кармане зарезанного мной прислужника. Замок в дверях был из тех, что открываются с обеих сторон, со сквозной скважиной. Прежде чем лезть внутрь, я сначала прислонил к ней ухо, прислушиваясь, а потом заглянул туда: слышалось низкое гудение, по складу перемещались тени, что-то искрило, и, кажется, внутри горел огонь. Но запаха дыма я не чувствовал! Чертовщина... Нет, не чертовщина - магия!
Кабир провернул ключ и распахнул дверь, пропуская меня внутрь, и тут же подхватил палицу, устремляясь следом.
В моих руках было два пистоля, которые я снял с трупа в притоне Петраса Тело. И оба из них я разрядил в последнего оставшегося в живых лысого мужика с сережками. Сухо щелкнули курки... Осечка! И еще одна! Чертовы кремни, будь я проклят, если не приобрету себе нормального оружия с колесцовым замком! С ревом слуга мага кинулся на меня, размахивая сразу двумя саблями.