А значит, есть ещё за что бороться.
Наконец, сына усадили завтракать, а сам я отправился на службу. Вызвав Сперанского, продиктовал ему ряд распоряжений. Прежде всего, надо было оценить силы, для чего в Эрфурт созывались наши ведущие военачальники, а также все послы в европейских государствах — из Парижа должен был приехать Морков, из Берлина — Колычов, из Вены- Разумовский. Нужно было выяснить положение дел и разработать линию поведения со всеми заинтересованными державами.
Особого внимания требовал Лондон. Посла в Англии в это время уже не было — Жеребцова была вынуждена покинуть Альбион после скандала с пленением прусского короля, а прежний посол, Семен Воронцов, после мятежа три года назад был отрешен от должности.
Верный своей привычке делать ставку на молодых и амбициозных чиновников, в поисках нового посла в Лондон я остановился на кандидатуре Петра Толстого — ещё довольно молодого, но подающего большие надежды дипломата. Разумеется, от него не стоило ждать эскапад, подобных тем, что прославили в Лондоне мадам Жеребцову; однако к серьёзной, методичной работе новый посланник в Англию был вполне готов. Вообще представители этого рода известны были дипломатическими талантами — скажем, при Петре Первом ближайший его сподвижник, Пётр Алексеевич Толстой, добился возврата в Россию царевича Алексея. Так что от Петра Алексеевича я ожидал компетентности и исполнительности на столь важном посту, каковым являлось руководство дипломатической службой в Лондоне.
Поэтому он стал одним из первых, кого я вызвал на инструктаж. Граф находился в это время в Потсдаме, и буквально через два дняуже предстал передо мною.
— Пётр Александрович, вам предстоит весьма ответственное дело. Вы знаете, что война с Францией уже практически решена; но англичанам следует представить всё совершенно иначе, и эта непростая миссия возлагается на вас. Вам следует дать понять в Лондоне, что я сломлен потерей и ударился в мистицизм, всей душой обратившись к религии. Поясните лорду Аддингтону, что в случившимся я увидел Фатум, перст Божий, и совершенно не склонен развязывать войну. Однако, если Англия согласиться финансировать нашу компанию, я смогу обещать выставить от союза Российской империи и германских земель ста пятидесяти, а может быть, даже двухсоттысячное войско. Этого будет достаточно, чтобы сломить силы Консулата и войти в Париж.
Граф дисциплинированно склонил голову.
— Наша цель — продолжал я — заключается в том, чтобы выбить из англичан как можно больше субсидий. Желаемая сумма — пятьсот тысяч фунтов за каждую тысячу выставленных нами штыков. Вы можете согласиться и на четыреста, но никак не менее! Если англичане желают решить свои континентальные проблемы — им придется раскошелиться.
Пётр Александрович уважительно покачал головой.
— При этом обратите внимание, что принадлежность этих солдат не должна быть определена как однозначно русские. Это важное условие!
— Что вы имеете в виду, Ваше Величество? — не понял тот.
— Я собираюсь набрать большую часть сил в немецких землях. Так вот: для английского правительства не должно иметь значение, русские это или немецкие штыки. Если они выставлены против Франции — значит, они должны быть оплачены. Другими словами, Лондону следует субсидировать не только чисто русские силы, но и союзников, которых мы привлечём в этот конфликт. Тут вам придётся проявить всю свою дипломатическую ловкость! Дополнительные инструкции вы получите позже — я составлю их и вышлю дипломатической почтой.
Граф откланялся.
— И передайте Воронцову — крикнул я находившемуся в дверях дипломату — что ему пора уже вернуться!
Нужно было оценить и положение дел в России. Страна переживала серьезные политические перемены. Ещё в прошлом году прошли выборы в Верховную Думу и в Сенат, и теперь должно было быть сформировано новое правительство. Согласно действующей Конституции, Верховная Дума должна была представить мне 3 кандидатуры на пост Канцлера. Но, поскольку сам я находился в Германии, и в этой предвоенной ситуации не мог тратить время на поездку в Петербург, пришлось вызвать их сюда.
Наибольшее число голосов на пост канцлера в Думе получила кандидатура Виктора Кочубея, занимавшего пост Генерал-прокурора Сената. Второе место оказалось у адмирала Мордвинова, бывшего до того председателем Верховной Думы. И наконец, третье место занял министр путей сообщения, Карл Фёдорович Модерах.