От него не исходят смерть-лучи. С небес не спускаются ангелы в сверкающих доспехах. Ничего. Создается впечатление, что он самоотстранился. Что он теперь не в команде. Что он теперь сам по себе. Как приснопамятный Фрейд. Возможно ли такое? Возможно ли, что такое количество поглощенной энергии изменили его сознание?
Но вот точка начала увеличиваться и вскоре паладин приземлился. И одновременно с этим произошло два события.
Первое. Замолкли молнии. Их вспышки под конец стали особенно частыми. Настолько, что небо в той части стало напоминать стробоскоп. Отдаленный гром бесконечным барабаном стучал по ушам. А теперь тишина.
Второе. Исчезло до того почти неощутимое чувство давления. Капитан только сейчас понял, что оно было все последнее время, а теперь вот исчезло.
Федор подошел к капитану:
— Все, — произнес он. — Я сделал свое дело. Теперь пришло ваше время потрудиться.
— В смысле сделал? — Егор подключился к парящему в небесах воробью.
Но нет, почти ничего не изменилось. Орда демонов, все также синхронно перебирая ногами, бежит в сторону ощетинившегося пиками войска.
Вот только…
Егор перевел взгляд чуть дальше.
Разлом. Пышущий жаром, пульсирующий и мерцающий разлом, протянувшийся на полнеба и воткнувшийся одним краем в землю, исчез. Его больше не было. Паладин закрыл разрыв между мирами.
Егор все понял. Какой бы огромной ни была энергия, высвобожденная при взрыве, но и она конечна. И паладин, несомненно, сделал правильный выбор. Выбор между уничтожением уже вторгшегося войска и уничтожением межмирового разлома. Уничтожив второе, он обрекал демонов на смерть. Пусть не на мгновенную, но тем не менее демоны умрут, рано или поздно. От их ли клинков и пуль или от клинков тех, кто придет мстить за людей, эльфов и орков. Рано или поздно высшее командование заинтересуется пропажей войска на этой планете и пошлет сюда новый экспедиционный корпус.
Егор все понял. Паладин не мог поступить иначе.
Капитан проверил винтовку, патроны, убедился, что сабля легко вытаскивается из ножен. Глянул на смотрящих на него вопросительными взглядами людей:
— Группа к бою! Встреча через две минуты перед шеренгой эльфов-стрелков! — развернулся и побежал к указанной точке. Лишние слова сейчас не нужны. Слова сейчас совсем не нужны. Только действие.
Мелкий понял Гранита. Он веселым, даже слегка осоловевшим взглядом посмотрел на остальных, ткнул кулаком Барта в плечо:
— Пошли, брат, нас ждут великие дела!
Клацая предохранителями своих штурмовых винтовок, два воина пошли вслед за Егором.
А вот Сергей был в замешательстве.
— Погодите-ка, — произнес он, — а что сейчас произошло-то? А где бабахи? Где все…
Ангел, Келли Грант, вцепилась своими губами в его губы.
— Не тупи, — хрипло сказала она ему, когда они наконец прекратили целоваться. — Нас ждет командир, пошли.
Корр Терлей отдал приказ. Запасы некроманы почти закончились и пополнять их, кроме как пытками и убийством оставшихся животных пока нечем. Потом, когда битва вспыхнет во всю мощь, энергия польется рекой, но до этого надо еще дожить.
Десятки магов поспешили в загоны для животных. Кривые ножи с остервенением вспарывают живые, трепещущие тела. Крики боли перекрывают звук надвигающегося сражения. Быстрее! Ни такта на промедление, каждая смерть, каждая эманация боли, захваченная и преобразованная на самую малость, но повышает шансы союзного войска на победу.
Некромант понял и мысленно согласился с решением этого странного мага. Оно шло в разрез с принципами и понятиями главнокомандующего, ведь оно не несло мгновенной гибели врага. Но со стратегической точки зрения это, несомненно, единственно верный выход. Войны выигрывают стратеги, а не тактики. И пусть эта битва не будет решающей в войне против демонов, но она точно будет одной из главных за всю историю Войн Вторжения. И выжившие будут слагать о ней легенды. Если они, конечно, будут, выжившие.
Ведь эта битва будет самая сложная за всю его жизнь. И, скорее всего, здесь его жизнь и прервется. Но демоны пожалеют, что пришли сюда.
Я стою, закрыв глаза. Сквозь плотно сжатые веки не прорывается ни единого лучика света. Но тем не менее я вижу свет. Свет и темные фигуры, стоящие впереди.
Они ждут меня. Они зовут меня.
— Подождите, родные мои, — шепчу я им. — Подождите. Мне нужно помочь своим друзьям, а потом я приду к вам.
Они кивают мне и медленно удаляются во тьму.
Я открываю глаза.
Эпилог