Бланка и Людовик пригласили его к своему двору, о чем свидетельствуют канцелярские книги, где мы находим упоминание о выплате ему ренты в размере 24 ливра, каждый год в День всех святых, с 1205 по 1212 год. Еще он получил большую сумму на Рождество 1212 года. Бланка также поддерживала связь с кастильскими поэтами. Овернский трубадур Бернаде адаптировал для нее роман Раймунда Видаля де Бесалу Gatia Gilos (Наказанный ревнивец).
Постепенно молодой двор увеличивается в размерах. Начиная с 1209 года, Людовик и Бланка имели довольно высокий собственный доход. Фрагмент счетов от 1213 года показывает, что Людовик потратил 3.844 ливра и 6 солей за четыре месяца. У Бланки была свой отель, со своим персоналом, и она получала доход от своих земельных владений. Молодая пара вела довольно комфортный образ жизни, держала свору собак и соколов, за которыми ухаживала команда слуг: Гийом, Робин, Жан, Гийом ле Фоконье; у них было много лошадей, они держали открытый стол, покупали пряности, вина, посуду, дорогие ткани для пошива одежды, дарили щедрые рождественские подарки своим людям, принимали множество посетителей. Среди почетных гостей были Роберт де Куртенэ и его сестра Матильда, графиня Неверская, Этьен де Сансер и Гишар де Боже, Адам де Бомон. Каждый визит этих персон ко двору сопровождается банкетами, вечеринками и охотой. Они даже могли позволить себе одолжить деньги графине Сен-Поль. Отдаляясь от короля, они все чаще жили в собственных владениях, в Пуасси, Лоррисе и Буакоммуне в Гатине. Когда они бывали в Париже или в королевских резиденциях Мант и Мелён, их часто сопровождали молодые люди, воспитывавшиеся при дворе короля: Тибо Шампанский, Жанна и Маргарита Фландрские. Беременность Бланки в 1205, 1209 и 1213 годах также объясняет присутствие при дворе врача, мэтра Жака.
Весь коллектив производил впечатление молодого и веселого двора, который вел свою собственную жизнь, несколько отстраненную от короля и его неодобрительного взгляда. Еще один аспект, который отличал Филиппа Августа от его сына и невестки, — это интерес последних к интеллектуальным вопросам. Оба они любили книги, и этот интерес проявился с самого начала их супружеской жизни. Уже в 1200 году Жиль Парижский подарил иллюминированную копию своего Karolinus 13-летнему принцу Людовику. Эта сцена даже отображена в миниатюре рукописной книги, хранящейся в Национальной библиотеке. Людовик получил хорошее образование, и валлийский хронист Гиральд Камбрийский описывал его как "человека образованного и любящего литературу, культурного человека, друга прекрасного". Бланка разделяла интерес своего мужа к культуре и книгам. Она владела несколькими иллюминированными псалтырями, одна из которых, известная как Лейденская псалтырь, был унаследован ей от дяди Джеффри архиепископа Йоркского, внебрачного сына Генриха II Плантагенета, который умер в изгнании в Нормандии в 1212 году. В этой псалтыри Бланка собственноручно записала дату смерти своего отца и матери в 1214 году. В библиотеке Арсенала хранится еще одна псалтырь, которая, как говорят, принадлежала Бланке Кастильской и, несомненно, была сделана для нее и по ее просьбе, примерно в 1216 году. Роскошные иллюминации в псалтыри придают необычайную значимость концу времен: пришествие Антихриста, обращение евреев, конец света, Страшный суд. Большинство комментаторов считают, что это отражает набожность Бланки, которая была не чужда размышлений об эсхатологии. Кроме того, на листе IV находится знаменитая, часто воспроизводимая, миниатюра на которой изображен астроном, держащий астролябию, а два священнослужителя записывающие результаты наблюдений, очевидно, на иврите. Этот образ, не имеющий аналогов в благочестивых книгах того времени, свидетельствует об интересе Бланки к науке, которая в то время была предметом больших дебатов в учебных заведениях, стимулированных повторным открытием трудов Аристотеля. Иврит на миниатюре может свидетельствовать о важности еврейских ученых на родине Бланки, в Кастилии.