Если честно, в тот вечер у меня не было никакого настроения для смеха. Я взяла случайный коктейль из меню и смотрела на сцену и Кайла, но почти ничего не слышала. В голове ясно звучали наши с Дарреном разговоры, где я пыталась понять, не упустила ли еще что-нибудь. Он прямо говорил о неминуемо худшем развитии наших отношений, но разве дело в матери?
И пока Коллинз заворачивал дальше и дальше монолог о парне, который узнал о нежелательной беременности своей девушки, история обрастала неприметными на первый взгляд деталями. Именно они впоследствии и пробуждали самый громкий отзыв у публики. Иногда мне удавалось отвлечься от пазлов в мыслях и выловить хоть одну шутку из воздуха. И когда я смотрела на приглушенный свет софитов на повзрослевшем и более осмысленном лице Кайла, ко мне медленно подкралось глухое осознание: «Эй, а мы закончили школу полгода назад».
После выступления Коллинз присоединился к нам, мы послушали нескольких ребят и перешли в соседний бар, где продолжили вечер. Кайл травил истории про невероятные приключения с увиливанием от пар и отчаянным лавированием среди долгов во имя невылета, остальные подхватывали. Я же по большей части молчала, хоть и вставила пару слов, когда речь зашла о концерте на Хэллоуин. А еще воспользовалась возможностью прорекламировать нашу группу и скинула ссылку на канал, который вела Иви. Ребята взвыли с требованием устроить гастроли в Небраске, и я пообещала подумать над этим.
— В этот раз все путем? — спросил Кайл, вспоминая мое состояние в прошлую встречу осенью. Мы отстали от всех и шли в самом конце, когда направлялись домой. Табачный дым вперемешку со свежим морозным воздухом до странного успокаивал. У кого-то все неплохо, и это здорово. Надеюсь, у Даррена тоже все наладится.
— Да, — соврала я и поежилась от холода, хотя ветер почти не дул и сегодня было ощутимо тепло. — Пойдешь к Ханне?
— Чтобы Даррен меня прикончил сразу, как увидит? — улыбнулся Коллинз, покрутил окурок в пальцах и выбросил на ходу в бак, а я вспомнила рассказанную в октябре историю и хлопнула себя по лбу.
— Думаешь, он до сих пор злится?
— Я и сейчас помню, как он тогда сказал: «Еще хоть раз ее тронешь, и я сам приложу все усилия для того, чтоб тебя пришлось откачивать. Только теперь никто не отвезет в больницу. Советую не искушать судьбу, раз мозгами природа не одарила». Это было круто, да. Но ты, наверное, привыкла к чему-то понежнее.
Кайл, ты многого не знаешь.
— Может, мне с ним поговорить? Как-то не очень, если ты не пойдешь из-за него. Уверена, — замялась я в выборе слов, — он уже все забыл.
— А ты не говорила? И он не знает, что мы общаемся? Не, Блэквелл. Оставь это нашим секретом. Даррен намного категоричнее, чем ты думаешь.
— Он пришел ко мне поздно вечером, когда я очнулась в больнице. Сказал, больше не хочет иметь со мной дело, раз у меня проблемы с наркотиками. А потом мы встретились на концерте, поговорили, и он извинился. Сказал, ты на него не злишься.
— Да, и он прибавил в конце что-то вроде: «Не лезь к ней, зая», а я как бы не красивая девочка из темной комнаты.
— Кайл! — выпалила я и толкнула придурка в плечо.
— Ну серьезно. Короче, как-нибудь переживу. Попробуем летом. Пока не надо подливать.
Тут я сдалась, хотя меня не покидало острое желание поговорить об этом с Дарреном. Но сейчас явно не время для напоминаний о том, как Фелис обкурилась и нажралась экстази в лучших традициях сериалов о глупых подростках.
— У нас в театре собираются ставить «Отверженных», нужно много человек для массовки. Попробую проскочить. У меня у знакомого дядя там декорациями занимается.
— Займешь место на вручении «Оскара»?
— Ага, и в Каннах встречу.
— Кайл, — обняла я его на прощание, — ты молодец.
— И ты.
За неделю до вечеринки у Ханны Ив успела достать нас в чате группы с пришедшими ей на ум набросками песен. Холден взвыл, что распишет бас как-нибудь после экзаменов, Лео же накидал по две-три версии барабанной партии на каждый кусочек, я пыталась привести в порядок тексты. Честно говоря, если кого-то и называть лидером «Мунселя», то я без раздумий назвала бы Иви. Не то чтобы мы все были такими пассивными, но в силу своего опыта она четко знала, куда идти и что делать, когда идеи посещали наши головы и сердца. Без нее Лео бы так и продолжал бездумно стучать, лишь бы играть что-то, Хейл рассеянно выкарабкивался из однообразных последовательностей аккордов, а я вообще вряд ли бы так проявила себя на гитаре, как смогла сделать это в Мелвью.