Помимо этого, он не мог смотреть кому-либо в глаза, предпочитая изучать одежду собеседника. Не терпел прикосновений, которые вызывали у него что-то вроде припадка. И постоянно совершенствовался, посвящая музыке не только детство, но и юность. Но родители Славика – тихая чета интеллигентов, сына в этом плане только поддерживали. Смирились давно с его заскоками и не мешали ему проявляться так, как тот хочет. Забавно, но именно Розанов познакомил меня с рок-музыкой, а потом привел в готику. Как и многих. Если он что-то вбивал себе в голову, то так просто с этой идеей не расставался.
Славик ждал меня возле входа в музыкалку и, судя по лихорадочной ходьбе туда-сюда, ему не терпелось со мной чем-то поделиться. Вздохнув, я улыбнулся и, перехватив футляр со скрипкой в левую руку, подошел к нему.
– Привет.
– А, Ярослав. А я тебя жду, – пробормотал он, суетливо копаясь в карманах своих отвисших брюк. Кто-то из моего класса говорил, что в карманах Розанова можно найти даже антиматерию. Скорее всего, так оно и было. Полностью содержимого карманов Славика никто не видел. Но в тот раз он искал не антивещество и не очередную пьесу, записанную дрожащей рукой на салфетке посреди ночи. Искал он объявление, которое сорвал с доски у входа. – Посмотри. Что думаешь?
– «Группа «Грязная лоботомия» ищет в свой коллектив басиста и клавишника. Играем панк, каверы, веселимся, бухаем. Спросить Зеда в шестой аудитории», – прочитал я и, нахмурившись, помотал головой. – И что?
– Мне необходима твоя помощь, Ярослав, – он всегда называл всех по имени полностью, игнорируя уменьшительно-ласкательные формы. Но к этому я уже привык. Куда больше меня удивила его просьба. Славик и панки – вещи несовместимые. Более того, он всегда скептично относился к разным кружкам самодеятельности, считая это примитивностью и легкой дорогой к деградации. – Моим пьесам не хватает грязи и хаоса. Они могут это дать.
– Ну, не знаю, – тихо протянул я. Бегающие горящие глазки Розанова заставили неуютно поежиться. – Про скрипку тут ни слова.
– А скрипка им не нужна. Им нужен басист. Вот ты басистом и будешь.
– Я?!
– Ты, – коротко подтвердил Слава. – Бас-гитара – инструмент для быдла. Даже ты его без проблем освоишь. Считай, что это как виолончель. Только в десяток раз проще. Знай себе, ритм держи.
– Слав, – больное горло снова подвело. Скривившись, я сипло кашлянул и продолжил. – Меня мама на выходные-то с тобой с трудом отпускает, а ты про полноценные репетиции с панками говоришь.
– Тебе придется найти выход. Без тебя я к этим дегенератам не сунусь, – нервно улыбнулся Розанов. – К тому же это на пару месяцев. Не больше. Мне нужно понять структуру хаоса в музыке, а что более хаотично, чем панки?
– Им басист нужен, а не скрипач. Меня завернут сразу же.
– Не беспокойся. Это я беру на себя, – заверил меня он. И так всегда. Если Слава что-то вбил себе в голову, он не успокоится, пока не добьется своего. Любыми средствами.
С «Грязной лоботомией» мы познакомились в тот же день, когда закончились занятия. Заглянув в шестую аудиторию, Славик поинтересовался, кто здесь Зед и в ответ получил дикий хохот. Сидящий у окна высокий пацан с грязно-зеленым ирокезом, сплюнул на пол и, вразвалочку подойдя к нам, скептично посмотрел сначала на Славика, а потом на меня.
– Ну, я Зед, – хмыкнул он, а потом в мутных голубых глазах загорелось понимание. – А! Ты по объяве?
– Ага, – кивнул Славик. – Вам клавишник и басист нужны.
– Ты ж тот задрот, да? Который Шопена шпарит на всех концертах, – уточнил Зед, почесав бровь. От него пахло кожей, железом и мочой. Наверное, так пахли все панки. Но запах Зеда заставлял слезиться глаза.
– Не только Шопена. Генделя, Гайдна, Прокофьева тоже, – спокойно ответил Розанов.
– Ну, секи сюда тогда. Шопена мы не играем. Нахуй его! Нам его за годы учебы хватило.
– Я знаю.
– Ну так хули ты тут тогда забыл? Не похож ты на панка.
– Твоя правда. Ссаться под себя и мыть блевотиной голову я не собираюсь, – улыбнулся Славик. Зед скрежетнул зубами и насупился. – Музыку просто люблю. Есть в этой агрессии свое очарование.
– Хуй с тобой. Инструмент есть? – неожиданно сдался Зед. – И я не про пианино. Синтезатор нужен.
– Есть.