– А ты у нас музыкальный критик, малыш? – усмехнулась стоящая рядом с нами пухленькая девушка в черном платье с весьма откровенным вырезом. Славик упругую красивую грудь проигнорировал и, задрав нос, презрительно хмыкнул. – Или ты из когорты «пиздеть, не мешки ворочать»?
– Я – музыкант. И знаю, как должна звучать качественная музыка. Если у кого-нибудь есть слух, он согласится с моими доводами. Silver Queen неплохо отыграли, но им не хватило мастерства. А мастерство должно идти рука об руку с душой.
– Вообще-то, он дело говорит, Блодвен, – кивнул стоящий рядом с девушкой высокий, бледный парень. Он с интересом посмотрел на Славика и тонко улыбнулся, чем напомнил мне змею, которая готовится к броску. – То, что ты трахалась с Лордом, не является препятствием для обоснованной критики.
– Хуй с тобой, – фыркнула Блодвен. – Доеб по делу. Давно говорила Лорду, что если он не перестанет на похуизме относиться к вокалу, то будет говорить, как разбитый инсультом дед. И где ты, чипиздик мой родной, в музыке так поднаторел?
– Музыкалка, – буркнул Славик, теребя прыщавый нос.
– По классу… – протянул высокий, смотря на Розанова сверху вниз.
– Фортепиано. У меня абсолютный слух. Поэтому я замечаю даже незначительные огрехи.
– О, блядь. Еще один, – рассмеялась Блодвен, хлопнув высокого по плечу. – В твоем полку прибыло, Максимушка. Не дай Темный лорд пердануть не так. Тут же разберете, где и как моя задница сфальшивила.
– Не обращай внимания, – усмехнулся высокий, махнув рукой. – К шуткам Блодвен либо привыкаешь, либо избегаешь эту язву до конца дней.
– Истинно так и есть, – кивнула Блодвен, смерив внимательным взглядом Славика. Ее глаза заинтересованно блеснули, остановившись на мне. – Ну а ты, красотуля? Тоже музыкант?
– Да.
– Лаконичный и готичный ответ, – улыбнулась она. – Тоже пианину мучаешь?
– Нет. Скрипка. И бас-гитара еще.
– Неплохо, – хмыкнул высокий и протянул мне ладонь. – Где мои манеры? Максим.
– Ярослав.
– А ты?
– Вячеслав.
– Было у короля три сына. Ярослав, Вячеслав и Сквиртослав Печеное Яйцо. Двое нормальных и один ебанько, – улыбнулась Блодвен. – Новенькие, значит? Кого знаете?
– Ну, это наш первый выход в свет, – пробормотал Славик. – К несчастью, я знаю лишь одно имя. Лаки. Да и то знакомство случилось пару часов назад до концерта.
– Ну, родной, Лаки все знают. К ней на сраной козе не подъедешь. Дама она строгая и суровая.
– Так. Хватит жути нагонять, – поморщился Макс и, чуть подумав, добавил. – Мы после концерта у Слепого Пью собираемся. Тусовка для своих, но я приглашаю.
– Хм, – протянул Славик. – А некий Бычков там будет?
– Конечно, роднуля. Как же без некоего Бычкова, – прыснула в кулак Блодвен, переглянувшись со своим другом. – Вот он стоит. Собственной персоной. Бледный, холодный и красивый.
– Все любопытнее и любопытнее, – улыбнулся Макс. – Ладно, еще успеем пообщаться. Silver Queen наконец-то готовы ко второму акту. Надеюсь, что Лорд все-таки не сорвет голос.
Глава вторая. Бледные.
Тогда я никому не признался в том, что был готов плясать от радости, когда Макс позвал нас на вписку к Слепому Пью. Перспектива куковать в подъезде до утра, пока мама развлекается с Гошей определенно не радовала. Напрашиваться на ночевку к Славику я бы не стал. Более того, никогда бы не признался в своем постыдном положении.
Концерт закончился ближе к полуночи, и готы принялись растекаться по округе все теми же черными, боязливыми ручейками. Они ныряли в темноту, растворяясь в ней без лишних слов и эмоций. Только небольшая компашка с Максом и Блодвен во главе отправилась на трамвайную остановку. Мы со Славиком, естественно, последовали за ними.
Странное то было шествие, перепугавшее и случайных забулдыг, которые дрыхли в парке рядом с «Семерками», и немногочисленную гопоту, потерявшую дорогу домой. К счастью, до нас никто не доебывался. То ли и правда удивление было слишком сильным, то ли попросту никто не рисковал нарываться на столь многочисленную компанию бледной молодежи во всем черном. Лишь троица обычной шпани синхронно рассмеялась, когда мы прошествовали по парку в сторону остановки. Рассмеялась и вернулась к распитию «плодово-ягодного». Лето отцветало, в головах у людей еще плавал хмель и тепло. Скоро его сменит осенняя меланхолия и злоба. Тогда так просто по парку ночью ты уже не прогуляешься, не лишившись пары зубов, а то и жизни. Впрочем, доебов в тот вечер мы не миновали. А виной всему двое пьяных пацанов с Окурка, которые ехали на трамвае домой.