— Эй, Стеф? — осторожно предупредила доктор Офис, когда круг сомкнулся вокруг меня и Кистена.
Я нервно облизнула губы.
— Ты права. Я такого ещё не делала. Не хочу, чтобы аура ушла, если я с первого раза неправильно её свяжу.
— Не верю, что я на это согласилась, — пробормотала она. — Я даже не знаю, чья это кровь.
А я знала. Вроде бы. Он был добр, он любил — и я без страха открыла банку. К тому же у аур нет собственной силы: это выражение души, тень, связующая жидкость между разумом и телом, соединяющая их друг с другом и с самой душой. Ауры — всего лишь проводники. Действует душа, а не эта искристая память о существовании, что обманывает нежить, заставляя думать, будто они ещё живы.
Живот свело узлом, когда я вылила ауру на Кистена, и на миг меня переполнила радость: она легла в редкие островки его тающей ауры…
…а потом, мерцающей дымкой недовольства, начала рассасываться, истончаясь и расползаясь прочь, будто искала хозяина.
— Дерьмо на тосте, — прошептала я. Аура не прилипала, и, запаниковав, я подняла второй круг, чтобы её поймать. Яркая дымка вспыхнула на границе моего круга, и я сжала сияющий шар до размера баскетбольного мяча.
— Не прилипло, — констатировала Элис очевидное.
— Надо было сказать, что ты этого не делала, — сказала доктор Офис, вставая рядом с моим кругом. — Возможно, я бы придумала, как закрепить её на нём.
Я не сводила глаз с Кистена.
— Вся во внимание, — произнесла я, чувствуя себя чересчур разодетой в этой мантии.
— Возможно…
Я проследила за её взглядом к шприцу на столе. Там оставалось немного крови. Я кивнула и, дрожащими руками, выдавила каплю себе на палец.
— Utraque unum, — прошептала я, касаясь этим губ Кистена, уверенная, что доктор Офис всё слышит, раз промолчала. Обе — в одно.
— Должно хватить, — сказала доктор Офис, и я сняла круг, удерживавший ауру. Заклинание было простым, и медленно, будто пчёлы в улей за своей королевой, аура осела на нём, укрыв покровом, который обманет его разум, заставив думать, что душа всё ещё здесь. Аура никак не поможет ему справиться с вирусом Арта — но он не умрёт от голода во второй раз у меня на глазах и не останется умирать в каком-нибудь забытом туннеле; и с этим демоническим проклятием стазиса он не начнёт разлагаться передо мной, когда вирус Арта его всё-таки добьёт.
Рваный вдох воздуха заставил меня вздрогнуть, но это был лишь Кистен — сделал ещё один вдох. Он не проснулся. И не проснётся.
— Слушай, — Элис подошла ближе и ткнула его. — Сработало.
— Не трогай, — сказала я, отдёргивая её руку, когда та чуть не стащила с него заёмную ауру.
— Криво, но держится, — взгляд доктора Офис расфокусировался. — Десять процентов? Приемлемо. Тридцать процентов моих пациентов дохнут просто от голода, пока тело чинит себя. Пара лишних дней ауры даст огромную фору.
О да. Я крепче ухватилась за линии. Evulgo, Джариатджекджунисджумок, подумала я, кладя ладонь Кистену на грудь и открывая более надёжную связку с демоническим коллективом. Я беру на себя копоть за использование этого проклятия с платой за использование в обмен на десять процентов собранной ауры, которая будет храниться на моём имени и выдаваться этому вампиру по мере нужды. Меня знобко повело, когда проклятие скользнуло в общий реестр. Меня заметили. Надо убираться отсюда. Ut omnes unum sint, — добавила я, запечатывая, и выкинула коллектив из головы, пока нарастающее жужжание запросов не прицепилось ко мне.
Проклятие было зарегистрировано. Если доктор Офис будет пользоваться им достаточно часто, Кистен не умрёт с голоду.
— Даю ему три дополнительных дня, — прищурилась доктор Офис, будто ища на мне следы копоти, которую я только что взяла. По ощущениям — как свечу зажечь. Я сорвала куш. — Но он всё равно умрёт, — добавила она, заметив мою ухмылку. — Две версии вамп-вируса в одном теле не уживутся.
У меня дёрнулся глаз.
— Знаю. Но с твоей поддержкой чары пройдут Федеральную Ассоциацию Заклинаний и Чар и, может, спасут ещё кого-то. — Я убрала ладонь с груди Кистена. — У тебя ещё пятнадцать минут обеда. Хочешь, запишу?
Не уловив сарказма, она прошла к столу, осмотрела покрытые воском зеркала из свободных ионов и аккуратно сложила их в коробку.
— Не надо, я запомнила. Соскребу пентаграммы у себя в офисе.
Ей было плевать на Кистена. Плевать на вампиров, которых она могла бы спасти. Ей хотелось лишь выбраться из этого подвала — и гадкое чувство стянуло грудь узлом.
— Пожалуйста, — сказала я в пустоту, если не считать Элис с распахнутыми глазами, переводившей взгляд то на меня, то на врача. — Проводи её наверх? — попросила я Элис: мне хотелось побыть одной.