— Это ты захотел использовать не специализированный стол для заклинаний, — напомнила я.
— Рейч, мне нужно подышать, — сказал Дженкс, зависнув передо мной, его пыльца стала тускло-серой. Цитрусовый запах до него добрался, и я кивнула. Головой мотнув в сторону кухни, он туда и улетел.
— Если мы можем начать? — торжественно произнёс Ал, и я резко встряхнула чёрный шёлковый шарф, тщательно стирая со стола все свободные ионы.
— Безусловно, — сказала я, убирая шарф за пояс, и он закатил глаза.
— Ты перегибаешь, — бросил он. — Не жди медальку за старание.
Я встала с одного конца стола со всеми своими вещами, он — с другого.
— Ты сказал, это чары Тритон, да? И я пытаюсь связать их со своей зрительной корой? С мозгом, по сути? Я не хочу накосячить, потому что я спешила. И вообще, — прошептала я, — это избавило нас от Дженкса.
Ал бросил взгляд в пустой коридор и кивнул:
— Да, избавило. — Он медленно вдохнул, и я почти увидела, как в голове у него щёлкнул тумблер преподавателя. — Чары уже заключены в камне. Твоя задача — с помощью трёх пентаграмм сначала сжечь связь с Тритон, затем перепривязать камень к себе и наконец запечатать заклятие, чтобы оно не развалилось. Чтобы разрушить связь с Тритон, тебе нужно будет сжечь три палочки благовоний из белого шалфея, перевязанных розмарином. Чтобы наложить собственную, тебе потребуется кисточка из твоих волос и медного стилуса. А затем тебе придётся настоять шафран примерно на четверти стакана вина, чтобы передать с ним свою метку в камень. Если сможешь подогреть — тем лучше.
Ну конечно, смогу, подумала я, но пока Ал тащил мягкое кресло поближе, я с помощью магнитного мела провела линию чуть ниже трещины между двумя секциями стола, в сущности, разделив его на треть — для подготовки — и две трети — под сам ритуал.
— Что ты делаешь? — удивлённо спросил Ал, усаживаясь в кресло.
Я остановилась, чтобы стереть мел с пальцев:
— Визуально отделяю зону подготовки от заклинательной. А что?
Демон нахмурился:
— Не припомню, чтобы кто-то ещё делал такое, разве что…
Он замолчал, его взгляд метнулся к каменному амулету на столе.
— Кто? — спросила я и протянула ему бутылку вина, чтобы он открыл.
— Неважно, — буркнул он усталым голосом. — Продолжай.
Может, я и вправду задела ненужные воспоминания. Не стоит лезть. Чтобы отвлечь его, я спросила:
— Четверть стакана?
— Как я уже сказал, — недовольно отозвался он, устраиваясь поудобнее, с коленом на краю стола.
Шафрану нужно было время, чтобы настояться, так что благовония я отложила на потом, а сама отмерила четверть стакана вина и вылила его в свою чашу Срандфорда. Она была стеклянной, а значит, нейтральной, и я нахмурилась, поднимая маленький стеклянный флакон. Нитей внутри оказалось не так много, но дело было не в этом. Я вытряхнула в ладонь всего три — именно столько и нужно: одно на снятие старого, одно на установку нового и третье на запечатывание чар.
— Три? — предположила я.
Ал одобрительно хмыкнул и небрежным жестом велел продолжать.
Мой выдох прозвучал громче, чем я собиралась, и я уронила пряди шафрана в чашу, разогревая вино лёгкой мыслью.
Следующим шагом была кисточка. Я отрезала прядь волос серебряными ножницами, потом выдернула три длинных волоса и привязала их к медному стилусу тремя разными узлами. Закончив, я бросила взгляд на Ала — проверить, должны ли узлы быть одинаковыми, — но он, похоже, и не заметил. Значит, либо это не имело значения, либо я сделала всё правильно… либо он просто позволил бы ей взорваться у меня в руке.
С недовольным видом я обильно смочила самодельную кисточку солёной водой, чтобы убрать остатки чар для выпрямления волос. Пучок тут же закрутился в идеальный локон, но по крайней мере теперь он был чистым, и я промокнула его тканью без ионов.
— Подойдёт, — пробормотал Ал, не отрываясь от своего Witch Monthly.
Я ощутила облегчение. Мне действительно нужно было, чтобы это сработало — и не оказалось очередным уроком «как не надо».
Довольная, я взялась за белый шалфей. Обобрав листья со всех стеблей, кроме трёх, я плотно свернула их в пучки и перевязала оголённым розмариновым стеблем.
— Узел Гордия? — уточнила я, чтобы не ошибиться.
— Если справишься, — высокомерно отозвался Ал, лениво переворачивая страницу.
Конечно справлюсь. И тот факт, что он не следил за мной, только подтверждал, что всё делаю правильно. Но всё же он отложил журнал и встал, когда я забралась на стол с мелом в руке, встала на колени и оценила перед собой свободное пространство. Я разложила три пучка благовоний сверху, оставляя себе место, чтобы начертить три пентаграммы.