Я не знала.
— Чтобы дать примесям улетучиться? — догадалась я.
Он затаил дыхание, потом отпустил его.
— Возможно. Попробуй.
Он уже заверил меня, что амулет в итоге сработает, и я углубилась в лей-линию, позволив покалывающей энергии наполнить меня. Направив заряд в ладонь, я щёлкнула им по пучкам трав.
— Flagro, — прошептала я, придавая сгустку энергии в воздухе форму, намерение и магию.
Слово ударило в благовония — те мгновенно вспыхнули ярким пламенем, которое быстро превратилось в клубы чёрного дыма.
— О, чёрт… датчик дыма, — пробормотала я, поражённая скоростью, с какой всё горело.
Но вскоре поняла: дым и пепел оседают строго в пределах второй пентаграммы, как бы стирая линии первой.
— О, круто! — сказала я с искренним восторгом, глянув на Ала. Вложенная и самоуничтожающаяся.
Ал наклонился, следя за оседающим пеплом.
— Связь с Тритон разрушена. Камень очищен. Поскольку внешняя пентаграмма не запечатана глифами, а внутренняя — обнулена, ты можешь войти в среднюю и с помощью медного стилуса нанести на камень свою кровь. Так, ты создашь дополнительную точку связи, — сказал Ал.
— С одной стороны хватит? — спросила я, уловив логику. Уколола мизинец и, используя самодельную кисточку, капнула три капли крови на камень.
— Достаточно и с одной. — Он постучал по стенке чаши, заставив вино колыхнуться. — Облей. С шафраном и всем прочим.
Вино должно было провести мою кровь в сам камень. Выглядело это довольно грязно. Поморщившись, я вылила четверть чашки вина на окровавленный, покрытый пеплом амулет.
— Хорошо, — сказал Ал, и в его голосе послышалась гордость, когда вино заполнило среднюю пентаграмму, потом крайнюю… и остановилось у меловой границы. Оно очертило внешнюю пентаграмму, смыв вторую. — Теперь нанеси глифы закрепления.
Я, разумеется, знала их. Быстро начертила знаки в нужных точках, прошептав имена, и почувствовала, как лей-линия откликается, сплетая между мной и камнем прочную связь.
— Осталось произнести три фразы, на которых основаны эти чары, — сказал Ал и негромко подвинул ко мне узкую полоску бумаги.
Я улыбнулась, поднимая её, и сразу узнала латинский — те же слова, что были выгравированы на камне. Но дрожь, пробежавшая по телу, была не из-за этого. Она пришла от осознания: он мне доверил это. Он был уверен, что я всё сделаю правильно. Настолько, что написал слова заранее.
— A priori, — произнесла я, надеясь, что ударения расставлены верно. Означает «от прежнего». Камень дрогнул, и начерченные на нём глифы вспыхнули. — A posteriori, — добавила я. «От последующего». Глифы засияли ярче.
Omnia mutantur, — сказала я, кивнув. Всё меняется. Я уже встречала эту фразу — в другом заклинании переноса.
Письмена на камне вспыхнули слепящим светом, и в тот же миг по телу прокатилась пульсирующая волна, которая тут же исчезла, как будто вошла — и затихла.
Ал потянулся к камню, стер с него остатки пепла и протянул мне.
— Теперь он твой, — сказал он. — Только твой.
Он помедлил, потом добавил чуть более лёгким тоном:
— Что ж, неплохо. Иллюзию, конечно, можно распознать, если у тебя достаточно чутья. Но чтобы разрушить её, нужно сказать finis. И поскольку она связана и с тобой, и с коллективной структурой, ты сможешь наслаивать образы. Не один — сразу несколько. Я бы в этом вопросе поостерегся. — Ал медленно кивнул. — На мой вкус, чем меньше, тем лучше.
Я не смогла сдержать улыбку. Камень приятно грел ладонь, и мне не терпелось его опробовать.
— Давай, — махнул рукой Ал, будто разгоняя кур. — Подключайся к линии, посмотри на предмет, образ которого хочешь наложить через камень, и произнеси первую фразу.
Что скопировать… Я обернулась, водя камнем по кругу, пока не увидела через отверстие обложку Witch Monthly.
— A priori, — сказала я, и по телу пробежала дрожь лей-линии.
Ал с грохотом шлёпнул на стол гайд по сексу с вампирами — внимание привлёк идеально.
— Смотри на то, что хочешь замаскировать, и произнеси вторую фразу.
Я заглянула сквозь отверстие:
— A posteriori, — сказала я с сияющей улыбкой и опустила камень. Предмет не изменился.
— А теперь — активируй заклинание, произнеся третью фразу прямо в отверстие. Так ты перенесёшь эффект, — предложил Ал, и мне стало тепло.
Разумеется.
— Omnia mutantur, — прошептала я в камень. Вдох прошёл сквозь него, унося за собой магию, будто туман сливался с лей-линией и начинал впитываться в книгу.