Мы наняли его несколько месяцев назад, чтобы он построил на том участке дом нашей мечты. Обычно Кейзу требовалось от шести до восьми месяцев, но проект дома на заказ, который он запланировал на осень, был отложен, что позволило ему втиснуть нас в это время.
Последние месяцы мы целыми днями и ночами думали о планах этажей, эркерах и козырьках крыш. Вчера архитектор завершила работу над чертежами, и мы встретились с ней и Кейзом в отеле для окончательного рассмотрения, прежде чем приступить к строительству.
Пока Хакс вел машину, мои ноги подпрыгивали, а по венам разливалось возбуждение.
На завершение строительства дома уйдет около четырех месяцев, если не произойдет какой-либо катастрофы. Если повезет, к моменту переезда мы забеременеем.
До сих пор мои месячные приходили как по часам, но мы, конечно, получали удовольствие от попыток. Дома. В галерее. В этом грузовике. Я надеялась, что наша с Хаксом страсть друг к другу никогда не угаснет.
— Как ты думаешь, нам не стоило сделать комнату Саванны больше? — спросил Хакс.
— Она и так в три раза больше обычной комнаты.
Он что-то промычал, и между его бровями пролегла морщинка.
— Ей понравится, милый.
— Надеюсь.
Саванне было все равно, где мы будем жить. Ей не нужна была большая комната или модные вещи. Она была просто счастлива провести этот год со своим отцом.
Судебный процесс по семейным делам занял почти шесть недель, но после заявления Саванны о жестокости Джулиана и ее искренней просьбы провести этот год со своим отцом Нельсон согласился, чтобы Саванна жила с нами постоянно.
Она была достаточно взрослой, чтобы принимать такие решения. В других штатах она могла бы решать сама.
Эйприл не очень хорошо восприняла эту новость. Она разозлилась и сделала все возможное, чтобы распространить по городу слухи о Хаксе. Но, как ни странно, жители Каламити были в основном глухи к бредням Эйприл. Было ли это из-за того, что Хакс недооценивал их готовность заглянуть за пределы его прошлого, или из-за того, что мой брак с ним открыл им глаза на то, каким человеком он был на самом деле, я не знала. Как бы то ни было, Эйприл, глупая сучка, не понимала, что ее реакция может стоить ей чего-то очень ценного.
Ее дочери.
Саванна пыталась поддерживать связь с Эйприл. Она звонила и приглашала свою мать встретиться за чашечкой кофе. Время от времени она отправляла сообщения. Но даже они становились все реже. Когда Саванна все-таки разговаривала с ней, Эйприл только и делала, что жаловалась на Хакса и его трофейную жену.
Очевидно, я была достаточно особенной, чтобы получить такое прозвище.
За лето мы с Саванной сблизились, в основном потому, что проводили много времени вместе в галерее. Мы не были лучшими подругами. Она по-прежнему любила закатывать на меня глаза, сердито смотреть и все такое, и вечно говорила свое коронное «неважно». Но, думаю, она поняла, что я на ее стороне. Я всегда буду рядом в трудную минуту.
С каждым днем мы добивались все большего прогресса. С каждым днем связь нашей семьи становилась все крепче.
Учеба в школе стала для Саванны долгожданной нормой, хотя Хакс уже оплакивал потерю времени, которое он проводил с ней летом. Больше никаких дневных сеансов по четвергам. Больше никаких встреч за ланчем по вторникам, пока я работала в галерее. Больше никаких забегов в кофейню за булочками на завтрак по пятницам, пока я спала допоздна.
Ему придется конкурировать с ее друзьями. Друзьями-парнями.
У Саванны не было парня, у нее были друзья-парни. Трэвис. Джордан. Кристиан. Последнего парня звали Митчелл, или Майкл, или Мика — я не успевала за ними уследить. Кто-нибудь из них заглядывал в галерею, пока она работала. Они бесстыдно флиртовали в демонстрационном зале.
Мой бедный муж никак не мог привыкнуть к тому, что она уделяет им столько внимания.
На прошлой неделе он запретил ей приглашать друзей в рабочее время, если только это не были девушки. После того, как они поссорились, он на несколько часов скрылся в своей студии, а Саванна ворвалась в свою комнату и захлопнула дверь.
Это была их первая ссора, которая закончилась нокаутом и затянулась до конца дня.
Когда я нашла Хакса в студии, у него в руке была кисть, а на лице застыло выражение ужаса.
Я гордилась им за то, что он не поддался страху потерять ее, за то, что стоял на своем. Они оба решили это, потому что, как бы сильно Хакс не хотел причинять боль Саванне, она тоже не хотела причинять боль ему.
На этом пути будет еще больше ухабов. Она была девочкой-подростком с необузданными наклонностями, и чем уютнее она чувствовала себя рядом с нами, тем больше ей хотелось проявить эти качества.