Ночка выдалась на редкость холодной и порядком эмоциональной. Ноги Блэкберда в тяжелых сапогах мягко ступали по обмерзшей, покрытой инеем земле. Опавшие еще осенью листья промерзли и звонко хрустели при каждом шаге Кейна. И как бы Гэбриел ни пытался отодвинуть все свои мысли о Стелле на задний план, у него ничего не выходило. И лишь тихий голос Редженальда, что внезапно прозвучал у него в ухе, вырвал его из забытья.
– Спутник достиг нужного места, и теперь у нас есть правильный ракурс. И, мистер Гэбриел… У меня плохие новости. На крыше атриума в поместье Сальваторе сидит снайпер. И это девушка, если не ошибаюсь, конечно. Все данные я уже отправил вам на коммуникатор.
– Я понял, Редж. Спасибо, – ответил Кейн, угрюмо шагая по хрустевшим листьям.
– Она теперь знает. Да? – размеренно спросил мужчина. – Плохо отреагировала?
– Думаю, Стелла еще не совсем поняла. Все из-за большого количества снотворного. Но это потом. Тут кто-то есть. До связи.
Внезапно где-то вдалеке громко хрустнула ветка. Возня. И в одно мгновение ока Гэбриел Кейн исчез вместе со всеми своими отвлекающими эмоциями и мыслями, оставив здесь лишь Блэкберда.
Темный. Пугающий. Опасный. Он тенью пролетел по огромным пням и поваленным деревьям, не оставляя за собой ни единого звука. В окружении темного леса нервно озирались трое мужчин в красных камзолах. Они шли за ним со Стеллой. Следили. Хотели поймать. Для Гастинкс, наверное. Холодный воздух уже пробирал до костей, а запах обледеневших прелых листьев сбивал с толку. Но Блэкберд, не теряя контроля, набросился на одного из лакеев. Тьма окутала их, когда красная и черная тени шагнули дальше в глубь леса. Оставшиеся два ярких пятна испуганно, но в то же время очень сосредоточенно озирались. Стараясь не поддаваться панике, они прижались спиной друг к другу и, вытащив пушки, вглядывались во тьму.
Блэкберд один лихим ударом в челюсть вырубил первого несчастного, которого он очень ловко утащил за поваленное дерево. Тот почти сразу камнем рухнул на промерзшую землю. Не теряя темпа, темный спаситель обездвижил его дальнейшие действия кабельной стяжкой. Его новый аксессуар. Который пришелся Кейну крайне по душе. Уже давно мужчина не чувствовал такого облегчения и удовольствия, когда с силой затягивал руки поверженного преступника.
Притаившись за деревом, Блэкберд нахмурился, оценивая сложившуюся ситуацию. Он был абсолютно уверен в глупости оставшихся двух лакеев. Но эти азиатские мужчины были очень хорошо подготовлены. Видимо, их тренировали лучшие. Но у Блэкберда явно были более сильные и опытные учителя – последователи Масутацу Ояма, который когда-то был великим мастером каратэ, а впоследствии его привлекли традиции самураев и он много месяцев упражнялся в тамэсивари – разбивание твердых предметов незащищенными частями тела. Кейн потратил немало денег и своего времени, что бы стать членом международной организации «Кёкусинкай». В дальнейшем, все знания Гэбриела о боевых искусствах слились в единый непревзойдённый стиль, который придал Блэкберду свой определенный шарм, что наводил страх на преступные синдикаты Нью-Йорка.
Конечно, у этих двух вполне удачно вышло оценить ситуацию и продумать действия и план защиты. За исключением одного. Они не учли, что Блэкберд – летает.
Выпустив трос вверх, к большой и крепкой ветке, словно тень, он поднялся ввысь, а потом, расправив плащ, свалился точно на головы ошарашенным «следопытам».
Блэкберд был словно рогатый демон в призрачно светившейся белой дымке, что все еще стелилась по земле. Но, едва вскочивший на ноги наемник отточенным движением вскинул пистолет, Блэкберд развернулся в прыжке и мощным ударом сапога нанес непоправимый урон противнику, попав точно в грудь. Тот снова отлетел назад, на этот раз еще дальше прежнего. Оружие выпало у него из рук и сгинуло в корнях разросшегося дерева. Второй, еле выбравшийся из одеревенелых кустов, лакей решил, что от оружия будет мало прока, и с криком накинулся на противника. Возня продлилась недолго. Схватив его за воротник шелковой рубашки, что торчала из-под ярко-красного сюртука, Блэкберд с силой толкнул его навстречу лежавшему на земле дереву. Тот сильно ударился о торчавшие сухие ветви и замер, оскалив зубы и яростно сверкая глазами.
– Я задушу тебя голыми руками! – рявкнул тот по-китайски.