Я снова двинулась вперед, пробегая по неровной местности и не обращая внимания на постоянную боль, которая пронзала мою ногу. Добраться до неё, спасти её — это всё, о чем я могла думать. Она двинулась вправо от меня, и я изменила направление, чтобы перехватить её.
Я ускорила шаг, когда её призрачная фигура приблизилась. Что она делала здесь, на холоде?
Движение слева застало меня врасплох. Темная фигура неслась сквозь деревья с сумасшедшей скоростью.
Я ахнула, когда темная фигура настигла её. Её крик был подобен лезвию ножа, как будто меня ударили им в живот, и я побежала так быстро, как только могла.
Держа нож наготове, я, наконец, подобралась достаточно близко, чтобы снова увидеть белое платье. Я сильно моргнула, подходя поближе, и замедлила шаги. Мужчина сел на нее сверху и прижал её запястья к гниющим листьям. Я не могла ошибиться в том, что видела — длинные волосы, крепкое телосложение.
Гаррет Блэквуд.
Глава 14
Низкий рык Гаррета, такой же дикий, как у любого животного, прокатился по темному лесу. Я скользнула за ближайшее дерево и попыталась обдумать свой следующий ход. Мне нужно было напасть, бросить в него что-нибудь. Может быть, какой-то отвлекающий маневр? Я наклонилась и подняла сосновую шишку.
— Гаррет, пожалуйста... — протянул женский прерывающийся голос. Запыхавшаяся женщина с трудом переводила дыхание.
— Заткни свой рот.
Он дал ей пощечину, звонкую как выстрел. Я схватила сосновую шишку и стала ждать своего шанса бросить её достаточно далеко, чтобы отвлечь его внимание от женщины.
— Да, сэр, — ответила она, кажется, успокоившись, если не считать её глубоких вдохов и судорожных выдохов.
— Я говорил тебе не приходить сегодня вечером, — проговорил он низким, сердитым голосом. — Я же, бл*ть, говорил тебе.
Я склонила голову набок, не уверенная, правильно ли я расслышала.
— Я знаю, сэр. Но я хотела Вас увидеть. Ты был нужен мне.
— Нет, Мелинда. Тебе я не нужен. Ты просто хочешь то, что я могу тебе дать. Я сказал тебе «нет», а ты меня ослушалась, пытаясь заставить меня действовать силой, — он отпустил её запястье и провел рукой по своим растрепанным волосам. — Со мной это не работает. Ты же знаешь, что я так не делаю.
— Я хочу поиграть, — протянула она. Ее голос превратился в скулеж. — Мне нужно, чтобы ты причинил мне боль. Я была очень плохой. Трогала себя на работе, думая о тебе.
— Нет.
Она шумно выдохнула и попробовала сменить тактику.
— Я ослушалась вас сегодня вечером, сэр. Вы должны наказать меня.
— Ты права, — ответил он и стал наклоняться, пока его лицо не оказалось всего в нескольких дюймах от её лица.
— Уходи и не возвращайся.
— Что? — паника превратила её голос в пронзительный шепот. — Нет. Простите. Мне жаль. Я исправлюсь, буду вести себя хорошо. Я обещаю. Пожалуйста...
— Когда мы начали это, мы установили наши правила. Помнишь это?
— Да, сэр.
— Я когда-нибудь нарушал хоть одно из твоих правил, когда-нибудь нарушал жесткие ограничения?
Она захныкала. Я была недостаточно близко, чтобы увидеть, были ли там слезы, но я почувствовала их в её голосе, когда она ответила:
— Н-нет.
— Ты только что нарушила одно из моих, и ты это знаешь. Это нарушение моего доверия. Я не могу этого допустить. — произнес он, покачав головой, и его голос смягчился. — Ты должна уйти, Мелинда. Между нами всё кончено.
— Нет! — воскликнула она и дала ему пощечину с такой яростью, что шокировала меня.
Он откинулся назад и встал, затем протянул ей руку вверх. Она не приняла её, вместо этого вскочив на ноги сама. Мелинда, или как там её звали, была высокой и стройной, её тело походило на тело прекрасной сказочной феи. Её светлые волосы струились, обрамляя лицо в форме сердца, когда она шла вперед, надвигалась на Гаррета. Она снова дала ему пощечину и ударила в грудь, но он просто молча стоял, стойко выдерживая удары, совсем не сопротивляясь и не отвечая.
После того, как она исчерпала свой гнев, она заплакала и прильнула к нему.
— Я сожалею, простите меня. Пожалуйста. Извините. Не прогоняйте меня.
— Просто уходи.
Она отступила на шаг и вытерла щеки грязными рукавами платья.
— Прости меня.
Он вздохнул и скрестил руки на груди.
— Я знаю. Это ничего не меняет. Уходи.
Она шмыгнула носом и прошла мимо него обратно к дому. Я осталась смотреть, как он опустил голову на грудь и упер руки в бедра. Даже в этой позе его фигура производила впечатление. Я хотела спросить его, что происходит, спросить его о том, что он солгал мне в ту первую ночь, когда я услышал крики — крики, которые явно принадлежали Мелинде. Но о чем тут было спрашивать?