Я рассеяно отрезала кусочек оладий и сунула в рот, с трудом вспоминая, что сегодня меня ждет на стройке. Должно быть, последние приготовления к возобновлению службы в главном зале. Из всего комплекса зданий именно зал я попросила восстановить первым, надеясь, что это может немного сплотить жителей города, некоторые из них до сих пор не верят в суверенитет Сомны без Ньярла, для большинства беженцев он был символом спокойной и независимой от влияния Целестии жизни.
— Гера!
— Я ем.
— Нет, ты клюешь, как курочка по зернышку, просыпайся, — на стол рядом с тарелкой легла свернутая газета. — Держи вот, может, это тебя взбодрит. И выпрямись, вот так, я расчешу тебе волосы. Настоящее гнездо для птиц.
Вынужденно откинувшись на спинку стула, я ощутила, как расческа потянула волосы, горничная старалась расчесывать осторожно, но за ночь на голове всё безнадежно спуталось.
— Может, стоит тогда завести себе зарскую канарейку? Или попугая?
— Лучше жениха заведи или ухажера какого, в практическом плане разницы никакой, только вместо помета дома будут лежать подарки.
— Ой, в этом я сомневаюсь.
— Ну какого выберешь, там, конечно, всякое бывает.
Невольно улыбнувшись, я передернула плечами, ощутив, как кончики локонов щекотно коснулись кожи на шее. Руки потянулись к свернутой газете с ярким угольным заголовком на первой полосе. Развернув бумагу, я с нарастающим сожалением пролистнула ее на следующую страницу, вчитываясь в мелкий неровный шрифт. Новости, взбудоражившие журналистов и читателей, оказались нерадостными.
— Нападение в Кадате? Сложно представить, чтобы кто-то в здравом уме решился на подобное здесь. Тем более так зверски…
— О, пару дней назад писали о подобном в Провиденсе, местные моряки подозревали какую-то тварь, пробравшуюся на корабле в Сомну.
Атласная лента зашелестела позади и спустя мгновение упала рядом с лицом, обрамляя конец непослушной косы, с упрямо торчащими барашками кудрей. Черный цвет, как всегда только черный, цвет Блэквудов и темной церкви, невзрачный, как и я сама.
— Надеюсь, его быстро поймают. Надо будет уточнить у мамы или дяди подробности, вдруг потребуется моя помощь.
— Самой лучшей помощью будет проведение первой службы в Храме.
— Возможно. Людям понадобится терпение и толика надежды на лучшее. Возобновив службы сейчас, можно будет не беспокоиться ни о жестокой зиме, ни об урожае летом. Лишь бы алтарь работал как надо.
Забрав опустевшую посуду, Фанни собралась было унести ее, но вместо этого замерла, заинтересованно глянув на меня.
— Ты его уже проверяла?
— Несколько раз отдавала ему часть крови и следила за тем, чтобы камень мог удержать магию из нее.
— Получается, почти всё готово?
— Да, осталась только работа на службе. Надеюсь, не подведет.
Удовлетворенно кивнув, горничная ушла к раковине. Тихо зажурчала вода, зашумели тарелки. Ароматный чай в чашке передо мной будто бы не собирался кончаться. Не спеша отхлебнув новый глоток, я вновь перечитала статью, приметив кое-что интересное.
— Нападение было на севере.
— На набережной.
— У старых складов, получается.
Это о многом говорит.
Фанни выключила воду и, вытерев руки о полотенце, закинула его на плечо.
— Не самое хорошее место в городе. Я слышала, туда еще не добралась рука порядка, и некоторые светлые этим охотно пользуются.
— И что же тогда на них напало? Совесть? Не удивлюсь, если единственный выживший вскоре окажется у алтаря с повинной, иначе отправят обратно на родину.
— Я слышу кровожадные нотки в твоем голосе, принцесса.
— Ой, да брось, я всего лишь переживаю о порочных душах, давно несклонявшихся перед лицом Нокса.