— Посмотрите-ка, кто там собрался? Похоже этот чертов принц, муж королевы! — воскликнул Бентли Брент, подходя к Адаму у борта корабля. Бентли приехал на родину в специальный отпуск, чтобы получить из рук самой королевы орден Крест Виктории. Адам не был удостоен такой чести, поскольку не служил в армии.
— Да, я узнал его. Как к нему надо обращаться, если меня представят ему?
— «Сэр», а к королеве «мадам». А кто эта красавица, которая стоит рядом с принцем?
— Моя жена.
— Ну, вас можно поздравить.
Духовой оркестр исполнял марш «Солдаты королевы», когда спускали трап. Капитан Норкросс, старший офицер корабля, сопровождал Адама и Бентли по трапу к причалу, где их приветствовал принц Альберт.
— Мы так гордимся вами, — сказал принц, супруг королевы, с сильным немецким акцентом. — Прекрасная служба! Великолепная!
Адам и Бентли поклонились, потом поздоровались с принцем за руку. Затем Адам заторопился к Сибил, обнял ее и поцеловал.
— Мой дорогой Адам, — приветствовала она его, — как я горжусь тобой!
Она произнесла это от всего сердца, и если бы не мысли об Эдгаре, то для нее это был бы самый счастливый день в ее жизни.
— Запомним Каунпур! — вопила толпа. — Запомним Каунпур!
Часом позже их карета въехала на площадь Понтефракта, на прекрасную площадь, которую построил дед Адама тридцать лет назад, когда застраивали западную сторону Лондона в основном семьи Гросвенор, Кадоган и Томаса Кубитт. Наступил уже вечер, и осветитель в высокой шляпе зажигал газовые фонари, при свете которых можно было увидеть первые снежинки. Сквер в центре площади был небольшой, как и большинство лондонских скверов, но он придавал особое очарование площади и служил местом для прогулок нянь с детьми. «Мой ребенок гуляет здесь», — подумал Адам, когда карета подкатила к парадному подъезду особняка кремового цвета, который доминировал на одной стороне площади. Четырехэтажный, с фронтальным карнизом, с классическим бордюром вокруг всего дома на высоте первого этажа, дом Понтефрактов отличался достоинством и стилем. Адам провел здесь всего одну ночь, перед тем как отплыть в Индию год назад, поэтому вторично увидеть этот величественный наследственный дом было для него почти равносильно первому впечатлению. Выйдя из кареты, Адам повел Сибил через решетчатые железные ворота и по дорожке к портику с колоннами.
— Дом был в ужасном состоянии, — сказала Сибил. — Я наняла рабочих. Они тут провозились почти год, боюсь, что пришлось потратить массу денег.
— Я помню, в каком он был запустении. И рад, что ты занялась этим, что особенно важно теперь, когда у нас Генри.
— Надеюсь, тебе понравится, — продолжала Сибил с улыбкой. Но мысленно она обращалась к Господу. Светлые волосы! Эдгар…
Дверь отворил мистер Ридли, лысеющий дворецкий, которого наняла Сибил.
— Это мистер Ридли, — представила она его, входя в помещение. — Я наняла слуг…
— Добро пожаловать домой, милорд, — приветствовал его дворецкий.
— Спасибо, мистер Ридли.
Слуга помог им снять шубы. Затем Сибил повела его на второй этаж, в детскую.
— Миссис Лиидс, это мой муж лорд Понтефракт, — представила она мужа няне. — Миссис Лиидс, наша няня. А вот и сын.
Адам подошел к детской кроватке, которая была обтянута голубой тканью. Он посмотрел на толстенького ребенка, который спал.
— Можно? — спросил он, показывая на ребенка.
— Конечно.
Адам осторожно взял ребенка из кроватки и поднес его к своему плечу.
— Уаа! Уаа!
— Я разбудил его, — улыбнулся Адам. — Прости, Генри. Привет, юный друг. Я — твой папа. Ты рад видеть меня?
— Уаа! Уваа!
Поцеловав ребенка, Адам опять положил его в кроватку.
— Замечательный ребенок, — сказал он, вновь подходя к Сибил. — И он — вылитая копия тебя.
— Сейчас об этом говорить еще рано, — дипломатично отозвалась Сибил, молясь, чтобы Генри Алгернон Мармадьюк де Вер, будущий маркиз Понтефракт, не вырос похожим на Эдгара Масгрейва.
Когда они возвратились в зал, Сибил положила свою руку на руку мужа.
— Адам, у меня для тебя неприятные новости, — произнесла она, — которые я не стала бы передавать тебе, если бы… Ну, времени остается мало. Это о твоем друге, Лизе Десмонд.