Документ об усыновлении, написанный на латыни на недорогом пергаменте неспешным тяжеловесным готическим шрифтом, был лаконичен и его четкие фразы свидетельствовали о передаче сироты под опеку оружейного мастера.
Хью едва мог написать свое имя, в то время как Изамбар был образованным человеком. Но никто и никогда не требовал показаний под присягой, достаточно было лишь подписи нотариуса.
После некоторых размышлений было решено, для большей определенности, что возраст Пьера — семь лет.
Первая зима пребывания Пьера в его новом доме была для мастерской периодом беспримерного оживления. Никогда раньше со времени переселения в Руан Хью не получал столько заказов на изготовление нового оружия.
Вновь началась война с англичанами. Многие французы верили, что дух Девы все еще витает над ними, собирая противоборствующих французских феодалов под знамя короля. На более высоком уровне европейские монархи просчитывали политическое значение смерти высокопоставленной бургундской дамы, жены англичанина Джона Плантагенета, герцога Бедфорда, регента Франции. Она была сестрой Филиппа Доброго, великолепного герцога Бургундского. Бургундия была почти независимым королевством в рамках французского королевства и, во всяком случае, наиболее сильной частью Франции. Пока эта дама была жива, Франция была разделена. После ее смерти началось движение к коалиции, которое должно было привести к окончанию войны.
Как во время шаткого перемирия, так и в наступивший период, когда вся страна была выведена из равновесия, Хью оставался самым занятым оружейником в Руане. Он обладал завидной репутацией. Говорили, что один из его клиентов, облаченный в полные доспехи, переплыл Сену. Другой спас свою жизнь в рукопашной схватке, перепрыгнув через своего коня.
Доспехи Хью были столь легкими, а хитроумные металлические сочленения двигались столь свободно, что люди вспоминали о них, только когда сталь отражала щелчок стрелы из лука или жалящий удар арбалетной стрелы.
Копье, как бы хорошо оно ни было нацелено, и как бы массивен ни был его хозяин, проскальзывало по доспехам, не причиняя вреда, потому что Хью так сочленял металлические пластины, чтобы ни одна поверхность не попала под прямой удар, и полировал их не хуже венецианского стекла.
Даже упав на спину, человек некоторое время оставался в безопасности, поскольку, несмотря на легкое перемещение, сочленения были столь плотно подогнаны, что тонкий кинжал не проходил между ними.
Что касается удара меча, многие мечи сломались или безнадежно затупились, встретившись с закаленной миланской сталью Хью.
Кузнечный горн ревел с утра до ночи. Тяжелыми молотами Хью и Абдул расплющивали губчатые, разогретые до белого каления слитки железа до такой степени, что кусочки окалины выдавливались подобно семенам из фруктовой массы под прессом для приготовления вина и оставался девственно чистый металл. Этот металл они ковали с постоянным подогревом на дюжине наковален разной формы и размеров: вогнутых, выпуклых или хитроумно искривленных. Некоторые из них напоминали части человеческого тела или их отпечатки. И действительно, одним из секретов быстрой работы Хью было то, что его наковальни имели формы человеческого тела.
Куски металла изменялись под ударами мастера. Белое каление железа уступало место оранжевому цвету, затем темно-красному. Пьеру казалось, что у него на глазах возникают конечности или голова, которую выковывали на наковальне, имевшей форму груши.
Мало-помалу они приучали Пьера к мастерской; и хотя страх перед огнем оставался в нем, он научился мириться с этим. Окончательные размеры каждой детали измерялись с высокой точностью, чтобы соответствовать телу каждого клиента, потому что плохо подогнанные доспехи вызывали быструю утомляемость их хозяина и даже были источником опасности. Чтобы обеспечить точность, края подравнивали в горячем состоянии тяжелыми ножницами. Наряду с выполнением других случайных поручений, обязанностью Пьера было собирать раскаленные обрезки небольшим металлическим совком с длинной рукояткой и бросать их в кучу металлолома в углу. Это было чистое кованое железо, которое можно было превратить в сталь. Из этих кусочков делали латные рукавицы для защиты рук или солереты — металлические ботинки для защиты ног. Эти сложные части доспехов составлялись из мелких элементов, тщательно подогнанных и склепанных.
Неизменным обычаем Хью было, прежде чем панцирь будет закален и склепан, примерить его сначала на клиента. Независимо от важности или занятости лорда, он волей-неволей должен был стоять в своей кожаной куртке на помосте в углу мастерской, пока Хью и Абдул примеряли на него незаконченные доспехи, скрепленные временными заклепками.