Хани опять захихикала:
— Разве можно говорить такие вещи про свою мать?
— Нет, тебе не следует беспокоиться о Кэтрин Грозной. Она сама о себе позаботится. Если ей придется драться с какой-нибудь другой мамашей, я буду ставить на нее. Только она будет драться, изящно отставив в сторону мизинчик, как будто пьет чай с самим президентом. Это ее самая главная мечта! Между прочим, я видела несколько картин с участием твоей матери по телевидению для полуночников. Когда не было рядом Кэтрин. Я их смотрела с английскими субтитрами, потому что мой французский такой же беглый, как и японский. Естесс-но! Я считаю, что твоя мать просто потряс! Иногда она даже более сексуальна, чем старушка Монро. Но я что-то не видела новых фильмов с ней. Разве она уже больше не снимается? — Вдруг ей стало неудобно. — Прости меня, мне следует засунуть свою маленькую ножку себе в огромный рот, чтобы я не болтала лишнего! Она ведь жива, не так ли?
— Да, она жива и процветает, живет в Париже.
— Ой, как я рада! Я подумала, может быть… Ну да, ты же сказала, что живешь со своим отцом, и все…
— Я понимаю. Видишь ли, мои родители разведены и я живу с отцом, а не с матерью.
— Тебе повезло, — протянул чей-то голос, они обе подняли глаза вверх и увидели очень высокую девочку с яркими рыжими волосами, которая слизывала с ложки йогурт. Она делала это весьма элегантно.
— Я — Саманта Грант, и тоже здесь новенькая. Но не смейте меня спрашивать, кто я — Плеймейт или же Банни, потому что, если кто-нибудь задаст мне этот идиотский вопрос, я просто пробью головой потолок. Такая тощища! И хотя я родилась здесь, в Анджелино, я всегда посещала школы на Востоке, поэтому я здесь никого не знаю. Если судить по тому, что я здесь увидела, мне и не хочется с ними знакомиться.
Она села, положив одну на другую свои великолепные длинные ноги.
— Сказать вам, что я буду делать сегодня? Пойду па ленч с вами. И если вы будете себя хорошо вести, я буду с вами ходить на ленч до самого конца недели. А после этого мы посмотрим!
Хани подумала, что никогда прежде не встречала девочку примерно своего возраста, которая была бы такой уверенной в себе и такой развитой. Она посмотрела на Бейб, чтобы понять, как она оценивает эту холодную и уверенную в себе Саманту. Но Бейб доказала, что ей сам черт не страшен.
— Я — Бейб Трейси, а моя красивая подружка — Хани. И что, мы действительно должны называть тебя Саман-та? Моя маменька может засамантить тебя до смерти! Но если мы будем вместе обедать, мне кажется, что ты должна нам предложить что-нибудь менее фамильное, или же тебе придется называть меня Бабетта. Я права, Гонория?
— Вы можете называть меня Сэм, — произнесла Саманта, у нее ярко заблестели зеленые глаза. Они такие же зеленые, как бутылочное стекло, подумала Хани.
— Так меня называют мои друзья. Я названа в честь моего отца. Он — Т. С. Грант, глава «Грантвуд студии», тот самый Т. Самуэль Грант.
— Мне кажется, что Сэм — милое имя, — заметила Хани, и Бейб добавила с энтузиазмом:
— Я согласна!
— Вот и хорошо, теперь, когда мы с этим покончили, не хотите ли вы двое присоединиться к моему клубу? Он носит название ДПМ.
Бейб захихикала:
— Я готова. У меня самые прекрасные ноги!
— Мне жаль, но ДПМ не имеет никакого отношения к ногам, к сексу и тому подобному. Название расшифровывается: Девушки Против Матерей!
Бейб завизжала от радости:
— Вот это блеск! Я к тебе присоединяюсь, но ты должна мне обещать, что ничего не скажешь моей матери!
— Кто еще входит в члены твоего клуба? — поинтересовалась Хани.
— Никто, только мы трое. Половина удовольствия состоит в том, чтобы не допускать в клуб посторонних людей.
— Теперь, когда ты об этом сказала, я понимаю, что ты абсолютно права, — согласилась Бейб. — Мы просто счастливы, что можем присоединиться к клубу ДПМ. Я права, Хани?
Хани не была уверена, что ей хочется присоединиться к такому странному клубу, направленному против матерей. Хотя она достаточно плохо знала свою мать и у нее не было ни единой причины, чтобы быть лояльной по отношению к ней, все равно ей казалось, что она предает мать, присоединяясь к клубу, главная цель которого была направлена против матери.
Но Бейб и Сэм с нетерпением ждали ее утвердительного ответа, а Хани хотелось, чтобы они стали ее друзьями. Она прекрасно понимала, что, если она ответит отказом на приглашение присоединиться к ДПМ, эти две девочки станут закадычными друзьями, а она останется за бортом.