Им открыла дверь горничная. Бейб призналась, что у нее нет ключа, так как ей его не доверяли.
— Ваша мать ожидает вас, мисс Бабетта.
Бейб повела Хани и Сэм по длинному холлу в другое крыло дома. Дорогой она прошептала:
— Моя мать использует агентство по найму прислуги, которое специализируется на вербовке разных европейцев в ту же самую минуту, как только они сходят с самолета в Лос-Анджелесе. Она говорит, что предпочитает европейцев, потому что они лучше говорят по-английски, чем местная прислуга. Местные — следует понимать л-а-т-и-н-о-а-м-е-р-и-к-а-н-ц-ы!..
— Вы не удивляйтесь, что мы идем в утреннюю гостиную. Ее иногда называют солярием или же кабинетом. Это комната для встречи гостей, которых не стоит допускать в гостиную.
— Вот мы и выяснили наш рейтинг среди людей, подобных твоей мамочке, — заметила Сэм. — Это еще раз подтверждает мою точку зрения по поводу Норы: она самая настоящая плебейка. Принимает в нашей гостиной кого угодно — будь то президент, — ну, если только не Никсон или же садовник л-а-т-и-н-о-а-м-е-р-и-к-а-н-с-к-о-г-о происхождения, у которого вдруг возникают какие-либо проблемы и ему необходимо поговорить с нею!
— Ты, наверное, и не поняла, что только что очень хорошо характеризовала Нору, — заметила Хани.
Сэм это не понравилось:
— Да, наверное, это так. Ну что ж, мне придется внимательно следить за собой в дальнейшем, чтобы со мной не произошло такого во второй раз. Но все равно, что бы ни делала Нора, все это неважно, потому что она — дешевка и всегда работает на публику.
— Тихо! — резко прервала ее Бейб. — Мы уже пришли, — она ввела их в красивую уютную комнату. Даже Сэм, которой очень хотелось заняться критикой, не могла сказать ничего неприятного по поводу этой комнаты. Там их приветствовала удивительно молодая, привлекательная, очень худенькая женщина (как рассказывала им Бейб, ее мать постоянно носила одежду маленького размера, для чего постоянно голодала, чтобы не набрать лишний вес) — Кэтрин Трейси. Она грациозно поднялась со стула, широко улыбаясь, хотя Бейб уверяла их, что Кэтрин никогда этого не делает.
— Мне приятно наконец познакомиться с новыми друзьями Бабетты.
У нее были темные блестящие глаза — блестящие, как у птицы, подумала Хани, — они быстро оглядывали то Хани, то Сэм и опять возвращались к Хани. Создавалось впечатление, что это была камера с двойными линзами, работающая на высокой энергии и с бешеной скоростью. Она запечатлевала кадры, которые не сотрутся, даже если пройдет сотня лет.
— Нам так приятно познакомиться с вами, — ответила ей Хани.
— О, конечно, — быстро вступила в игру Сэм, — это настоящее удовольствие для нас!
Она обещала хорошо себя вести и старалась быть такой же вежливой и располагающей, как и Хани.
— Ну, Бабетта, мы ждем… — улыбнулась Кэтрин.
Сэм и Хани посмотрели на Бейб, она, казалось, стала еще меньше ростом. Они представления не имели, чего же им нужно ждать. У них теплилась надежда, что Бейб сможет быстро произнести все, что от нее требуется, чтобы они наконец могли сесть!
Но Бейб не могла понять, в чем дело.
— Чего мы ждем?
— Может, если ты хорошо подумаешь, — и сама догадаешься, — Кэтрин продолжала улыбаться, но в голосе звучала сталь. Она впилась взглядом в Бейб, та опустила голову и уставилась на ковер с цветочным орнаментом. Секунды тянулись, как часы.
— О Боже, — прошептала Сэм, и Кэтрин перевела взгляд на лицо Сэм.
— Вы что-то сказали?
— Нет, нет, я просто поперхнулась.
Сэм начала усиленно прочищать горло.
Кэтрин снова посмотрела на Бейб. и, кисло улыбаясь, произнесла:
— Мне, видимо, придется объяснить тебе, Бабетта, если ты не знаешь элементарных вещей. Мы ждем, когда ты представишь мне своих подруг, не так ли, девочки?
Хани перевела взгляд с покрасневшей Бейб на Кэтрин, которая теперь ждала ответа от нее и Сэм. Не зная, что сказать, Хани просто улыбнулась и незаметно толкнула в бок Сэм, которая сказала:
— Конечно. Все, что вы скажете.
— Но все уже представились, — пробормотала Бейб. — Ты сказала, что рада их видеть, а они — что рады видеть тебя. Разве вы не познакомились?
Кэтрин расстроенно покачала головой:
— Боже, Боже, что подумают твои друзья? Что дочь судьи Трейси не знает, как нужно правильно представить гостей, что нужно назвать все имена.
— Имена? — Бейб чувствовала себя настолько униженной, что чуть не расплакалась.
— Но они знают, как тебя зовут. Они знают, что ты моя мать и что моя фамилия — Трейси, и твоя тоже. И ты знаешь их имена и фамилии, потому что я уже говорила тебе о них…