— И мне нравится, Хьюберт тоже старается. По крайней мере, он каждое утро говорит ему «доброе утро» за завтраком, и иногда они говорят о спорте. А вчера он даже спросил Руперта, что тот думает о «Новом взгляде» Диора. И бедный Руперт был совершенно озадачен, он никогда в жизни не слышал о «Новом взгляде». Но дело в том, что, когда Хьюберт разговаривает с Рупертом, он всегда широко улыбается, и мне кажется, что вся эта дружба для него просто забавная шутка, что он всех нас разыгрывает, и это не столько дружба, сколько перемирие во время войны. — Она хитро улыбнулась. — В свете вышесказанного вы не думаете, что вам следует забрать диадему обратно? Похоже, что она слишком роскошна для меня. Она, должно быть, стоит целое состояние — такая диадема пристала только графине.
— В таком случае она недостаточно роскошна. Тебе нужна королевская диадема.
— О, Джеффри, вы такой милый. Вы слишком добры ко мне. Но если вы действительно хотите сделать мне подарок, я готова поменять… — она взмахнула диадемой, как бы предлагая ее обратно.
Джеффри с беспокойством поглядел на нее:
— Что за чепуха! Эта диадема твоя. Но что ты хочешь, моя милая? Что я могу дать тебе?
— Вы можете дать кое-что Хьюберту… Что-нибудь серьезное, чтобы он мог заниматься этим, чтобы у него была какая-то цель и он не просто слонялся бы то к букмекеру, то в «Кларидж бар» или…
— Понимаю. У тебя уже есть какие-нибудь конкретные предложения?
— Вот Руперт управляет всеми финансовыми компаниями. Я думаю, что-нибудь того же уровня.
— Но что именно? Шахты? Фермы? Я совершенно не уверен, что Хьюберта это заинтересует, и я сильно сомневаюсь, что он бросит Лондон и переедет в провинцию.
— Нет, конечно. Это должно быть что-то такое, что бы соответствовало его способностям.
— Нора, но мы многое перепробовали с Хьюбертом, — устало сказал Джеффри. — Никогда ничего путного из этого не получилось.
— Это еще не значит, что мы должны сдаваться, — она заговорила резче. — Это просто значит, что мы не нашли то, что надо. И я думаю, что решить вопрос может создание фонда.
— Какого фонда?
— «Фонд Хартискор» для поддержания всевозможных проектов для… — она немного задумалась, подыскивая подходящие слова, — для улучшения жизни людей. И Хьюберт возглавит его.
— Мысль прекрасная, но, возможно, будет лучше, если мы более конкретно определим, какие именно проекты этот фонд будет поддерживать. Исследования в области медицины, искусство — что?..
— Пусть это решает Хьюберт. Принимать решения должен он. Он должен все полностью контролировать сам. Вам надо перестать обращаться с ним, как с ребенком. Он взрослый тридцатилетний мужчина, и вам надо обращаться с ним соответственно.
— Ну что ж, прекрасно, сделаем, как ты скажешь. Можно начать прямо сегодня. Я поговорю об этом с Рупертом и…
— С Рупертом? Я не думаю, что бы стоило начинать именно с этого.
Джеффри улыбнулся ей, как будто она сама была несмышленым ребенком.
— Боюсь, что ты не понимаешь, как все это происходит, дорогая моя. Для этого фонда нужны деньги. Туда необходимо будет вложить очень солидную сумму. Необходимо создать трастовую компанию, и это должен сделать Руперт. Это не значит, что мы говорим Хьюберту: «Вот тебе банка с печеньем, малыш, угощайся, бери сколько хочешь, а как только она опустеет, только скажи нам — и мы напечем еще порцию».
Он вроде бы сказал все это в шутку, и Нора вежливо улыбнулась, однако она не была уверена, что начинать нужно именно так. Даже если бы отношения между братьями были более теплыми, Хьюберт принял бы в штыки тот факт, что основные нити управления останутся у Руперта. Но она не знала, каким образом убедить Джеффри. Как он сказал, она не понимает этих вещей, да и Хьюберт, пожалуй, тоже.
— Значит, договорились, — сказал Джеффри. — И только подумай, если Руперт и Хьюберт будут работать вместе, они, возможно, по-настоящему станут друзьями. А теперь иди наверх и подготовься к приему. Скоро начнут прибывать гости. Надеюсь, ты наденешь платье, к которому подойдет эта диадема? Мы должны всем показать, что значит настоящая графиня.
Нора была поражена. Настоящая графиня? Вот покойная Миранда и была настоящей. Видно, Джеффри просто оговорился, и она в шутку упрекнула его:
— Что же вы меня так быстро понижаете в титуле? Еще минуту назад вы говорили, что это диадема достойна королевы или, по крайней мере, герцогини. А теперь меня понизили до простой графини.