— Этого не может быть!
— Почему же?
— Он же личность! Разве его положение как лауреата Пулитцеровской премии ничего не значит?
Тони улыбнулся:
— Только не в этом городе. Здесь есть такое высказывание: «Ты настолько хорош, какой была твоя последняя картина!» Поскольку это изречение не может быть напрямую применено к мистеру Розену, мне кажется, что можно сказать: «А что ты сделал значительного в последнее время?» Именно в последнее время его дела были неважными!
— А Мими? Она что, снимается здесь?
— Да. Они сняли ее очень быстро. Мне кажется, что Т. С., зная, как Мими любит деньги, и боясь, что она может развернуться и уехать обратно во Францию, сделал так, что как только она сошла с самолета, они быстро, за четыре недели, сняли фильм в Южной Дакоте.
— Где находится Южная Дакота?
— Понятия не имею, но фильм — вестерн. Так что можно догадаться, что это где-то на американском Великом Западе, о котором мы постоянно слышим!
— Ты хочешь сказать, что они сделали «ковбойский фильм с индейцами и там играла французская сексуальная кошечка? — Нора засмеялась. Тони обрадовался, что снова рассмешил ее.
— Да, и как говорят, она в этом фильме все ненавидела! Жить во время съемок в Южной Дакоте — это тебе не Париж! Она ненавидела сценарий, режиссера, всех остальных проклятых актеров, даже своего парикмахера. Все это происходило год назад.
— Ты хочешь сказать, что Тедди Розен так долго работает над сценарием и до сих пор ничего не сделал?
— Говорят, что существует всего несколько страниц.
— Бедняга. А как называется картина Мими?
— Понятия не имею, но у меня есть идея назвать этот фильм — «Секс и американские индейцы».
Но Нора не засмеялась, и он спросил:
— Тебе не кажется, что это смешное название?
— Извини, я подумала о другом. Я только что поняла, что читала книгу Ф. Теодора Розена, — сказала Нора. — Я забыла имя автора, но помню книгу. Это прекрасная книга. Ее мог написать только хороший человек, она называлась «Праздник желания».
— А вторая книга? Ты помнишь ее название?
Нора с сожалением покачала головой:
— Понятия не имею.
На Норином лице отражалась целая гамма чувств, когда она разговаривала с директором школы, и Тонн не мог определить, была ли она возмущена или же подавлена тем, что услышала. Как только она положила трубку, он спросил:
— Хорошие новости или плохие?
— Просто не могу поверить! Хьюби застали, когда он занимался любовью с восемнадцатилетней дочерью профессора математики!
— Но это же прекрасно! Разве ты не рада?
— Конечно, я довольна. Я имею в виду, что у меня отлегло от сердца. Все так хорошо, правда?
— Это хорошо, просто прекрасные новости. Наш маленький Хьюби трахает восемнадцатилетнюю девушку! Ничего себе, Нора! Ты должна гордиться мальчиком!
Но Нора остановила Тони:
— Чем тут можно гордиться? Что мой сын бабник!
Тони пошел за нею в спальню, где Нора начала бросать вещи в чемодан.
— Что ты делаешь?
— Я делаю только то, что ты видишь. Складываю вещи. Мне нужно немедленно вернуться домой.
— Почему? Ведь все в порядке! Хьюби трахал девушку!
— Нет, ничего не в порядке. Вы, мужчины, считаете нормальным, что двенадцатилетний мальчонка трахает взрослую девушку. Они вышвырнули его из школы, заперли в комнате, как будто он угроза для национальной безопасности. Они ждут, когда я приеду и заберу Хьюби. Ты можешь себе представить это? Мне необходимо сразу же поехать и срочно перевести Хьюби в другую школу.
— Но самолеты не летают в середине ночи. Ты сбилась со времени. Ты ведешь себя, как истеричка!
— Разве? Наверное… Тони, я не могу тебе передать, как мне стало легче на душе! Правда! Я понимаю, что веду себя, как сумасшедшая, но я подумала, что…
Нора села на кровать, и Тони устроился рядом с ней.
— Я понимаю, Нора. Я знаю, что ты подумала, я тебя понимаю!
— Ты знаешь, как я обвиняла себя в том, что вышла замуж за Джеффри?
— Что ты вышла замуж за Джеффри? А ты не винила себя за то, что связалась с Хьюбертом?
— Нет, я никогда не буду себя винить за связь с Хьюбертом. Я об этом никогда не пожалею. Я любила Хьюберта! Боже, как я его любила! Я любила его так сильно, что…
— Так сильно — что?.. Что ты никогда не сможешь любить так же?
Тони выглядел человеком, которому вонзили нож в сердце, и Нору охватило раскаяние. Он был таким милым, они так много смеялись, когда были вместе, и он был таким хорошим любовником.