Если хорошенько подумать, другого выхода, кроме как использовать магнитный держатель, сослуживший отличную службу своему владельцу, верёвку, собственное тело и несколько инструментов в качестве рычага, аппарель не откроется. Придётся найти сверху аппарели подходящую бронепластину, перенастроить держатель так, чтобы он был способен на притяжение к объекту на расстоянии хотя бы сантиметров 45, а это безумно опасно, учитывая, что метал везде, и тянул аппарель на себя, пока не достанет до своей цели и даст время протиснуться сквозь образовавшийся зазор. Инструмент в виде самого твёрдого из имеющихся запасов футуристичного «гаечного ключа» придётся намертво приделывать к полуразобранному сенсору и через него цеплять верёвку, таким образом образуется нужный рычаг воздействия. И да, как же я люблю современный мир за то, что даже самая дешёвая верёвка, купленная Асшаем год назад за копейки имеет 8 тонн на разрыв.
Создание нужного мне механизма заняло не так много времени, а вот пробраться сквозь дебри фактически командно программируемого устаревшего магнита было той ещё морокой, всё же хакером мне не быть, даже имея на руках подробную инструкцию для ручных инженерных и технических устройств 3-го технологического уровня. После окончательной перепроверки с помощью безумно долго работающего алгоритма симуляции на комме, я был готов действовать на пределе сил, ведь такие воздействия высосут энергоячейку магнита буквально за секунды. Рюкзак, вместе с которым, будь он на спине, я ни за что не протиснусь в образовавшееся отверстие, болтался в руке, а тело расположилось на минимально возможном безопасном расстоянии от аппарели. Команда уходит на комм, ужасный треск сдвига части аппарели, которую не пытались открыть уже лет 200, рывок всем телом на оставшейся мощности магнитных ботинок, жёсткое приземление по другую сторону и судорожные попытки побыстрее закинуть ноги на уступ, чтобы их не придавило огромным весом и на последних секундах до оглушительного звука лопнувшего каната успеваю полностью перевалиться и застыть в положении морской звезды на пляже рядом с уже полностью закрывшейся аппарелью, поднявшей целую тучу пыли грязи.
Одна из лямок рюкзака всё ещё заперта, так что приходится её срезать совсем небольшим ножичком, оставшемся со времён приюта. Рёбра болят, явно повредил ногу, пока лазил по туннелям, это ещё замедлит продвижение, но ничего, самое сложное уже позади. Прямо сейчас уже своими глазами я наблюдал за местной звездой, понимающейся над серовато-стальным небосводом этой умирающей планетки, с высоты слегка поднимающейся над остальным окружением оружейной платформы гигантского металлического монстра, когда-то бороздившего космическое пространство, были видны сотни остовов различных судов в самых разных позах, где-то отражающие практически белый свет звезды и показывая над собой явления, привычные ещё по Земле, когда над раскалённым асфальтом видны температурные иллюзии, а где-то наоборот забирая весь свет в грязную запыленную поверхность от вечных аналогов песчаных бурь, только тут это была намного более опасная металлическая крошка с осколками, которые на скорости могут спокойно пробить средний пехотный скаф последних поколений. Ещё с большими противоречивыми чувствам приходилось наблюдать на ужасно грязные будто бы липкие разводы на корпусах от оставшегося с прошлой недели орошения грязно-землистого оттенка.
Именно в этой обстановке придётся пробивать себе путь к звёздам. Ну ничего, главное ставить себе цели, распределять задачи, выполнить их все, не поддаваться на малодушные позывы и тогда из этого грязного Клондайка можно выбраться с прибылью для себя.
Следующие дни запомнились мало, первое впечатление от необычных пейзажей схлынуло уже через 15 минут и оставило после себя утомительные километры пройдённого расстояния, где часто приходилось петлять, обходить особо громадные корпуса, иногда подолгу искать путь на другой корпус, который, как по закону подлости, всегда был расположен крайне неудобно и без подручных средств разные спуски и подъёмы превращались в настоящее испытание для нервов, мозгов, просчитывающего наиболее прямой маршрут комма, а особенно для раненного тела, требующего много отдыха, нормальной пищи, воды, медикаментозного лечения, но всего этого поблизости не было, а припасы приходилось нещадно экономить, особенно воду. Таким образом невысокий силуэт в грязном, местами серьёзно подбитом скафандре с давно треснувшим, но пока не пропускающим воздух шлеме, плутал по этому постапокалептичному пейзажу, иногда держал руку в области рёбер, прихрамывал на левую ногу и с упорством какого-нибудь благородного зверя бывшей флоры этой планеты, под конец в состоянии, близком к бреду, на шестой день добрался до границ города-свечки, практически полностью погребённого за прошедшее время под корпусами в колодцеобразном силуэте ямы с уходящими глубоко вниз высотками и светом города.