Поймав недоуменный взгляд Призрака, Радим объяснил:
- Это послужит хоть каким-то утешением родителям Бориса и его вдове.
- Я все не могу понять, какую цель преследовали те разбойники, - не то, размышляя, не то, спрашивая, продолжил говорить стережник, - ничего не взяли, больше переполоха было, чем самой драки. Хорониться им тоже было негде, и я уверен, всю дорогу они преследовали нас. Как волки они вели обоз, не разводя костров и не обнаруживая своего присутствия. Но вот в чем вопрос: для чего?
Призрак выдержал прямой взгляд Радима, ничем не выдав своего волнения. Какое точное определение их отряду дал Верховский старшина. Волчьей стаей они выслеживали добычу, словно хищники, держась в тени и оставаясь незамеченными. Четко следуя плану Грешника, они не допустили ни одного промаха, ни одной огрехи. И даже смерть Щербатого от руки Призрака была спланирована заранее. Что одна жертва значит для успеха всего дела.
- Может они рассчитывали застать Вас врасплох, но наткнувшись на отпор, просто на просто струсили, - предположил Призрак.
- Может быть, - неопределенно пожал плечами стережник. – Староста хочет с тобой встретиться, - переводя тему разговора, произнес Радим. - Поэтому будь готов, что после выздоровления, он ждет тебя для беседы.
Призрак ничего не ответил, а Радим уже поднялся, направляясь к выходу. У порога его высокая фигура задержалась и он обернулся:
- Поблагодарить я тебя, Глеб, хочу, за жизнь спасенную. Кабы не ты, лежать мне, вместе с Борисом на погребальном кострище. Должник я твой навеки и перед старостой буду просить, чтобы тебе разрешили остаться в Верховье. Все же и мое слово не последнее в Совете старейшин. Коль согласишься пойти ко мне в войско, буду рад, а не захочешь, то выберешь себе промысел по душе.
Развернувшись, Радим вышел за дверь, а Призрак, в который раз поразился проницательности Грешника. Все рассчитал и предугадал он, и про заступничество Верховского старшины знал наперед.
После разговора с Верховским старшиной прошло два дня. Призрак чувствовал себя вполне здоровым и полным сил. Для Рады тоже не осталось незамеченным улучшение состояния парня. В один из вечеров она пришла в комнату к Призраку и вместо привычных снадобий она зажимала в руках белую холстину и пузатую склянку, до середины наполненная жидкостью неопределенного цвета. Не обращая на настороженный взгляд Призрака внимания, Рада подошла к столу и деловито разложила на нем принесенное добро. Затем повернувшись к нему, она решительно откинула одеяло и потянулась к краям повязки, стягивающей рану
- Что собралась делать? – Призрак перехватил ее руку.
- Тебе же не терпеться встать, - мягко высвобождая запястье из крепкого захвата, произнесла девушка, - хочу снять швы.
Призрак вздохнул, позволяя Раде возиться с повязкой. Красивая, в который раз подумал он, из полуприкрытых век любуясь ее сосредоточенным лицом. А она, закусив губу, вернулась к столу и, развернув холстину, извлекла из нее маленькие ножницы. Смочив их жидкостью из склянки, Рада пошла к Призраку и склонилась над раной.
- Сейчас может быть немного больно, - предупредила она, подцепливая край нитки.
Не больнее комариного укуса, усмехнулся Призрак. Бережные прикосновения девушки вызывали в нем бурю чувств: неведомые ранее трепет и волнение. Мускулы на животе окаменели. Эта была пытка и наслаждение одновременно. Дыхание Призрака участилось, и он молил богов, чтобы Рада списала охватившее его смятение на боль.
Покончив со швами, лекарка смочила тряпицу все той же жидкостью из склянки и обтерла рану. Окинув свои труды удовлетворенным взглядом, она выпрямилась, встретившись глазами с Призраком.
- Можно уже встать? – юноша приподнялся на локти, оценивая работу девушки. Края раны выглядели ровными и аккуратными, а рубец - бледным и тонким.
- Ты не исправим, - Рада фыркнула и потянулась за одеялом, укрывая Призрака. – Все завтра.
- А если я хочу сейчас, - Призрак накрыл ее ладонь.
Прозвучало двусмысленно, и Призрак сглотнул, наблюдая за ее реакцией. Девушка замерла. Ее зрачки расширились, полностью затопив зелень глаз, и он готов был поклясться, что в них появилось ожидание. Он потянулся к платку на ее голове, а она забыла, как надо дышать, позволяя ему до себя дотрагиваться. D данный момент lля Призрака не было ничего важнее, чем коснуться ее волос, пропустить их сквозь пальцы, будто между зубьями гребня.