В ладони у Радима оказался белый камень, и он положил его рядом с камнем старосты. Призрак стоял неподвижно и ни один мускул не дрогнул на его лице во время пламенной речи стережника. Радим выразил свое мнение, и оно не совпало с мнением Векшы. Но еще не высказался последний Старейшина и его голос становился решающим.
- Я четко зрю прошлое чужака. Смерть ходила за ним по пятам с самого рождения, но он договорился с ней, и теперь она стоит у него за плечами. Ему пришлось испытать боль и страх, вот только они не властны над тем, у кого ничего нет. Он убил в себе жалость и сострадание, чтобы стать волком и жить по волчьим законам.
Я вижу его будущее, оно предопределено и связано со всеми нами. В схватке волка и медведя, победит волк и спасет Верховье, - на последнем слове шаман присоединил к остальным камням свой белый камень.
Все время пока вещал шаман, Призрак кажется и не дышал. Путаным и неясным вышло его предсказание, но теперь это не имело значения. Призрак оставался в Верховье.
- Объясни, что значат твои слова? – Векша вскочил на ноги. – На нас нападут, я правильно понял?
- Я сказал лишь то, что видел, и больше мне нечего добавить, - шаман медленно поднялся из-за стола и ни с кем не попрощавшись, покинул помещение. А Призрак, наконец, расслабился, рядом с этим странным стариком он чувствовал себя скованно и неуютно.
Радим тоже не стал больше задерживаться. Хлопнув Призрака по спине, он направился с ним к выходу.
- Пойдем, Глеб, познакомлю тебя с парнями и покажу, где ты будешь нести службу.
- Постойте, - окликнул их Векша, - запомни, Радим, подопечный твой, будет у меня под особым приглядом. Если чего утварит, спрос будет не только с него, но и с тебя.
Неприкрытый вызов читался в глубоко посаженных глазах старосты, но Радима, кажется, совсем не задела немилость старосты. Сухо кивнув, он в сопровождении Призрака вышел на свежий воздух. И снова их дорога лежала по широкой улице, только в этот раз благодушие стережника куда-то пропало. Хмурым и озабоченным стало его лицо, и Призрак не стал донимать его расспросами. В полной тишине они добрались до въездных ворот. Здесь на страже стояли два крепких стережника. Радим приблизился к вытянувшимся по стойке смирно молодчикам.
- Две смены охраняют ворота: дневная и ночная, - повернувшись к Призраку, сказал Радим. – Они следят за всеми перемещениями, выдают временные пропуска пришлым. В их же обязанности входит проследить, чтобы чужаки не задержались в Верховье больше положенного срока. Это Юрец, - Радим махнул рукой на охранника, стоящего у левой створки ворот, - а это Гордей, - представил он его напарника.
- Глеб, - Призрак в знак приветствия кивнул стражникам.
- С их сменщиками познакомишься позже, - Верховский старшина уже уводил юношу дальше вдоль укрепления. – Стена окружает селение по всей границе, - походу рассказывал Радим, - кроме восточной стороны. Там протекает река Верховка, а за ней начинается лес с непроходимым болотом. В народе его прозвали «Оконце». Когда-то на его месте было большое лесное озеро, но со временем оно заросло, превратившись в небольшое бездонное «окно».
Призрак не перебивал, внимательно слушая и запоминая все, что ему говорил стережник. Позже он должен будет воспроизвести все услышанное Грешнику.
- Вдоль стены на одинаковом расстоянии расположены сторожевые вышки. Вот как раз одна из них, - Радим обратил внимание подопечного на дозорную башню. Она возвышалась высоко над стеной, а на ее верх вел ряд крутых ступеней. – В случае опасности, караульный зажигает сигнальный факел, оповещая тем сам других дозорных на остальных башнях о надвигающейся угрозе. На вышках дежурят стрельцы. Они обладают идеальным зрением и исключительной меткостью. Им помогают сторожевые пятерки, которые патрулируют территорию за стеной.
- А, тут парни отдыхают и едят, - Радим подвел Призрака к общине. Поднявшись на крыльцо, они зашли внутрь. Разноголосый гул и смех встретили их там. С появлением Верховского старшины и Призрака шум стих, и множество пар глаз обратились к ним. Были здесь и взрослые, умудренные сединами мужи; и среднего возраста воины, едва перешагнувшие тридцатилетний рубеж; и совсем еще безусые юнцы. Среди последних мелькнула взлохмаченная макушка недавнего знакомца, Федьки. Судя по всему, после упражнений стережники и ученики спасались от вошедшего в зенит солнца в прохладе деревянных стен. Одни – прикладывались к глиняным кружкам с пенным квасом, другие отдыхали, полулежа на узких лежанках. Радим вышел в центр избы, и взоры всех присутствующих обратились к нему: