Воротившись в лагерь, Радим увидел, что кобыла его уже расседлана и вместе с другими лошадьми ест овес. Младшие стережники позаботились о лежанке для командира, рядом с ней стояли его седельные сумки. Люди сбились в кучки возле разложенных костров, над которыми исходили духмяным паром походные котелки.
- Радим, иди к нам, - Крапива махнул рукой, показывая стережнику на свободное место.
Командир подсел к огню, и в руках у него тут же оказалась миска с кашей. Крапива раскладывал ароматное варево в подставленные плошки, и разговоры на какое-то время прекратились.
- Подь сюда, парень, - громко обратился Крапива к чужаку.
Не стал тот отказываться от угощенья, а Радим оценивающе прищурился, когда мужики подвинулись, расчищая место еще одному едоку.
- Спасибо, - Призрак принял из рук кашевара миску с ложкой и принялся молча есть. Он ни на кого не смотрел, но сидящие вокруг костра люди рассматривали его с плохо скрываемым любопытством. После сытного ужина вновь завязались разговоры.
- Ты, видать, парень небоязливый, раз один в путь отправился, - Змитрок, свояк Крапивы, оказался пытливее всех.
- Волков бояться в лес не ходить.
- И то верно, - Змитрок хитро улыбнулся, прикусив седой ус. – А откуда ж ты взялся, где батьки́ твои?
- Нет у меня никого, - вытирая рот тыльной стороной ладони и отставляя миску, сказал парень. – Отца я не помню, а мать умерла, когда мне исполнилось семь лет. Дядька из Ельцов забрал меня в свою семью. А после нападения диких на поселение прошлым летом, схоронил я последнюю свою родню.
Сочувственные вздохи вызвала печальная история чужака.
— Это ж надо, какая доля нелегкая у мальца, - жалостливо пробормотал Крапива.
- Совсем дикие оголтели, - поддержал Крапиву другой мужик, - скоро возле домов по сторонам оглядываться придется, чтобы на окаянных не нарваться.
- Оглядывайся не оглядывайся, а если встретишь дикого, моли богов, чтобы смерть была быстрой. Ему все равно, то ли кусок от тебя отхватить, то ли целиком утащить – рассудил Змитрок.
- Хватит, бабские сказки пересказывать, - Радим поднялся, обрывая бестолковую перемолвку. – Расходиться пора.
Обойдя лагерь по кругу, он назначил дежурных. Его смена придется на предрассветные часы, когда сон самый сладкий и крепкий. А посему нужно набраться сил перед тяжелым бдением. Радим вытащил из сумки шерстяное одеяло, и, растянувшись на походном лежаке, укутался в него с головой. По мере того как люди укладывались спать, возня и голоса затихали. С наступлением тишины, Радим уснул.
Не выдалось Верховскому старшине заступить на дежурство. Неизвестные напали под утро, когда звезды еще только начали бледнеть на ночном небосводе. Тенями бесплотными они проскользнули в лагерь, потому сразу и не заметили их дозорные. Борис погиб, так и не успев обнажить меч. Второй дозорный Влас, увернулся от смертельного удара, скрещивая с разбойником оружие.
- Тревога! - не своим голосом закричал стережник, поднимая лагерь.
Пока Верховские мужики спросонья дико озирались, стережники схлестнулись в бою с налетчиками. Радим отбивался сразу от двоих, а те, наращивая силу и частоту ударов, теснили его за пределы лагеря, отрезая от товарищей. Личины скрывали лица разбойников, и тем страшнее они казались, навивая ужас на испуганных людей.
Радим оступился, и это стоило ему пореза на руке. Плотная стеганая куртка смягчила удар, иначе рана была бы серьезнее. Не обращая внимания на влажное тепло, пропитавшее рукав, стережник отражал атаки, все дальше отступая от костров и стоянки. Видимо, решив кончать с надоевшим противником, один из разбойников сделал грубую подсечку, опрокидывая Радима наземь. Занесенный меч должен был опуститься на распластанное тело. Но вдруг, оружие выпало из руки разбойника, и тот с хрипом, завалился на стережника, придавив его своим телом. Радим увидел Глеба. Его, перепачканный в густой крови клинок, был направлен на оставшегося врага.
Скатывая с себя неподъемного мертвеца, стережник видел, как Глеб уворачиваится от бросившегося в атаку разбойника. Он ловко уклонялся от острого лезвия, стараясь пробить оборону врага. Соперники не уступали другу другу в мастерстве, словно два хищника кружась в смертельном танце. Наконец, Радиму удалось подняться с земли, и он бросился на помощь Глебу. Разбойник его увидел. Сделав обманное движение мечом вправо, он молниеносно изменил линию полета клинка, вспарывая левый бок парня. Глеб согнулся, хватая воздух, а разбойник рванул через кусты, не дожидаясь Радима.