Новенькая, видимо, услышав, бросила пристальный взгляд, но промолчала. Быстро пройдя вперед, она мигом заняла первую парту возле окна, не забыв вытянуть тонкие длинные ноги.
— Всем привет! — звонко протянула она. Голос оказался высоким и приятным, но поведение оставляло желать лучшего.
— Счастливы видеть ее величество, — не удержался в ответ Ромка. Послышались смешки. Видимо ни его одного задела некая наглость новенькой ученицы.
— Ее величество также рада видеть подданных, — снисходительно улыбнувшись отозвалась собеседница, аккуратно расположив принадлежности.
Ромка подавил вздох: вот же нахалка! С первого появления она вызывала крепкое желание поставить ее на место, как-то спустить на землю грешную. Не успел он вставить и слова, как прозвенел звонок и вошел учитель.
— Вижу, вы уже познакомились с Женей Морозовой, — заметил Николай Васильевич, велев ребятам сесть обратно на места.
Ромка едва удержался от удивленного вздоха. Морозова? Не ослышался? Он нередко слышал об этой семейке от отца: весьма странные, как ему казалось, люди. Некий Александр, казалось, вовсе не заботился о том, что нужно обеспечивать родных — чем богаты тем и рады, как говорится, и всей семье приходилось ходить в обносках до того невиданного момента, пока муж, наконец, не получит заслуженное повышение. Однажды Морозов с женой заглянули к ним домой — юноша не особо помнил этот момент, но вроде были некие дела с отцом. Впечатления остались далеко не из приятных: высокий рыжий Александр едва кивал на вопросы, словно находясь абсолютно в другом месте. Подобная мечтательность подходила двухлетнему ребенку, но никак не взрослому человеку.
Его жена, тонкая, опять же рыжая, кудрявая женщина в старомодном жёлтом платье, держалась весьма нагло, в том числе и замечания давала. Мама, помнится, говорила наедине, что им не хватает вежливости, культуры, да и отец пригласил только ради необходимости.
Ромка улыбнулся: взрослые сами ведут себя хуже детей: кричат, перебивают друг друга, нарушают все правила приличия… Зато с детей требуют безоговорочного выполнения своих приказов и не сметь «оговариваться». Самое удивительное — их мнение, что дети, вероятно, не замечают этого.
Морозова, Морозова… Вот это номер! Как на зло эта самая Морозова оказалась весьма красивой, несмотря на бедный гардероб: может, и человек не самый плохой, как знать… Можно было бы и приглянуться к ней, но позволят ли родители? Вряд ли стоит портить отношения с семьей из-за абсолютно незнакомой девушки, но было бы интересно понаблюдать за ней…
— Миронов! Рома! — послышался звонкий голос Николая Васильевича. — Никто не отменял необходимость повторения перед контрольной работой. К доске!
Ромка пожал плечами. Что же, к доске так к доске.
Женьке не особо хотелось записывать химию: она всегда неплохо ладила с этим предметом, а если на следующем уроке возникнут трудности, то кто мешает воспользоваться телефоном? Прикрыть учебником на подставке — вот и всё, тем более учитель, к счастью, далеко не самый строгий.
Поправив волосы, Евгения осмотрелась вокруг, делая вид, что записывает примеры. Сможет ли она наладить отношения с ребятами? Они могут позволить себе дорогие украшения, блестящие туфли на высоких каблуках и новенькие джинсы в обтяжку: наверняка таким роскошным леди в новинку появление столь неопрятной новенькой. Женя вздохнула: как ни крути, а она никогда не любила быть «белой вороной» и собственная бедность весьма раздражала. Чем богаты тем и рады, как любила повторять мать, но все же неужели нельзя сделать хоть что-то еще? Почему она должна расплачиваться? За что?
У доски высокий белокурый юноша аккуратным почерком расписывал уравнение за уравнением: он слегка напоминал Жене принца из детских сказок. «А вдруг и в самом деле балуют, словно его высочество?» — подумала она, ехидно усмехнувшись. Судя по поведению, это весьма вероятно.
Женя хотела бы отвлечься, но почему-то не могла, кроме того напрягала фамилия. Отец часто говорил, что пора бы поставить Миронова на место, а мать просила быть осторожнее со столь аморальными и высокомерными людьми. Чем конкретно провинилось семейство Женька понятия не имела, но связываться с ними, видимо, нельзя.