— Пониманшь, эти ребята в самом деле не слишком подходящая для тебя компания. Дядя этого Ромы неприятный тип.
— Но ведь Рома это Рома, он не отвечает за дела дяди! — хлопнула ресницами дочь. Почему за грехи родственников должен страдать и отвечать только он, Ромка, практически мальчишка? За что? Она помнила, что сама недавно судила по фамилии, но все же…смогла ведь она узнать Ромку поближе! Фамилия — у всех людей есть фамилия…
— Погоди. Ты ведь сама понимаешь, что семья влияет на человека. Так, этот дядя в девяностых годах он возглавлял одно предприятие «Инвестиционные технологии». Оно занималось поисками бокситов в Африке. Но однажды предприятие стало банкротом, а часть денег таинственно исчезла.
— А что случилось? Тут явно что-то не так?
— Ну… — засмеялся отец, — этого я не знаю. Это было там! — показал он пальцем в ночное небо. — Не для простых смертных.
— Куда уж нам, — прыснула Женя.
— Надеюсь, теперь ты понимаешь маму? Почему она считает, что эти «звездных» пацаны не лучшая для тебя компания?
— Но Рома не может отвечать за дела дяди больше самого дяди. Лешу и не видела совсем, просто слухи…
— Пойми… — вздохнул отец, — я тоже не уверен, во что тебя втянут эти пацаны…
— А Ромка то чем провинился?
— Его дядя был чуть ли не в розыске в лихие девяностые, — нахмурился отец. — Тебе достаточно?
Женя шаркнула ножкой. Не лучший вариант сейчас доказывать что либо — это ничего не изменит, кроме того за ними с Ромкой кто-то шпионит, не нужно облегчать анониму задачу кем бы он ни был. Дядя, мягко говоря, тот ещё тип, но почему, почему за дела дяди должен отвечать не он сам, а Ромка?
— Я тебе поясню, чем он виноват, — отец словно уловил ее мысли. — Криминал и махинации — составная часть жизни этой семейки. И я не уверен, что они тебя не втянут во что-то темное. Их открутят, учитывая их семьи… А вот тебя…
— Но не могу же я ни с кем не общаться, едва пришла в новый класс? — С легким вызовом сказала Женя
— Почему не общаться? — затянулся отец. — Общайся, конечно. Просто, не кидайся сразу в неприличные танцы и разгульную жизнь, полько и всего. — Ладно, пошли домой, поздно, — спохватился он.
После разговора с отцом Женя вошла в свою комнату. Время позднее, хотелось полежать с книгой и заснуть, завтра все же рано вставать, в школу. Комната Жени была небольшой, с низким, покатым потолком, который почти касался макушки. Все пылало оттенками ярко-оранжевого: стены, даже потолок, что добавляло позитива и уверенности в стремлении добиться своих целей.
Поправив белое одеяло, Женя погрузилась в чтение романа Дрюона «Негоже лилиям прясть».
…А в соборе тем временем камергеры сняли с короля одежду. Филипп Длинный стоял перед алтарем совсем раздетый, если не считать двух рубах, надетых прямо на голое тело, одна на другую, — из тонкого полотна и из шелка, — причем обе с большим вырезом у шеи и под мышками. Прежде чем короля облекали властью, ему вменялось в обязанность показаться перед сборищем своих подданных почти голым и, сверх того, как в данном случае, дрожавшим от холода.
Атрибуты власти были разложены в алтаре на аналое под охраной аббата из Сен-Дени, который и доставил их сюда. Камергер Адам Эрон принял из рук аббата длинные шелковые штаны, расшитые лилиями, и помог королю надеть их, так же как и туфли, тоже расшитые золотом. Затем Ансо де Жуанвилль, за отсутствием герцога Бургундского, прикрепил к ногам короля золотые шпоры и тут же их снял. Архиепископ благословил длинный меч, принадлежавший, по поверью, еще Карлу Великому, и повесил его на перевязи через плечо короля со словами:
— Accipe hunc gladium cum Dei benedictione… [Вручаю тебе меч сей с благословением господним… (лат.)]
— Гоше, приблизься, — приказал король.
Гоше де Шатийон выступил вперед, и король, сняв с себя меч, передал его коннетаблю.
Интересный обряд… Король показывал, что ради государства он готов на любые неудобства и жертвы. Кроме того, это показатель отвержения старого мира. Новая одежда, новая жизнь — теперь этот человек становится правителем и ему отвечать не только за себя, но и за миллионы людей. Такое событие, естественно, не может пройти бесследно. Или может? Незаметно для себя, Женя погрузилась в легкий сон.
***
На следующий день Женя едва не опоздала в школу, ибо всю дорогу витала в собственных мыслях. Было о чем подумать, ещё как было…
Она понимала, что с бизнесом дяди Ромки что-то нечисто, но почему основная вина на Ромке? Не может же он в конце концов отвечать за дела дяди больше него самого! Да, фамилия, но ведь у любого человека есть фамилия! А мировоззрение, характер, образ жизни? Нужно судить по Ромке, а не по его фамилии! Родители будто бы всеми силами старались отвадить дочь от беды — Женя понимала, что спорить не время и старалась сдерживаться. Но кто в конце концов донес родителям про них с Ромкой? За что? Евгения не знала имени, но этот человек явно знает ее родителей, хорошо язык подвешен, и этот человек не друг ни ей ни Ромке хотя, может, и старается им казаться…
***
Ромка был счастлив в очередной раз увидеть Женю. Каждое ее появление доставляло невероятное счастье. Он не видел в ее облике ни малейшего недостатка: Женька чувствовала, что красива, и будто бы демонстрировала это всему миру в каждом движении.
Вчерашний день казался ему необыкновенным. Это не просто очередной день рождения одноклассницы, не на каждом празднике присутствовала ОНА. ОНА с ее тонким чувством юмора, с ее удивительно нежными пальцами… Роман знал, что Евгения очень любила внимание и, наверно, воспринимала мир словно собственный театр, но мало что мог с собой поделать: наивное стремление Жени красоваться вызывало лёгкую улыбку.
— Надеюсь, ваше величество не против переезда? — мягко улыбнулась Женька. Не говоря ни слова она быстро поставила портфель и выложила тетрадь и ручку.