— А что она сделает? — Не понимала Женька.
— Родительские собрания….- хмыкнул Саша.
— Но жалобы не сделают ее умнее…
— Смотря как жаловаться, — махнула рукой Маша. — Некоторые родители могут и пропесочить за плохое поведение.
— А она не жалуется, — добавил Сашка. — Она тебя обрисует бездарем и дураком, срывающим ей занятия.
— Интересно, это что, самореализация? — усмехнулась Морозова.
— Хм…. Ты ещё ее ловушек не знаешь, — понизила голос Маша. — Сначала станешь ее любимицей. Она тебе будет внушать, что ты лапочка, умница и талант. Талант! И другие предметы тебе особо не нужны — ты уже на уровне Универа. Ты съедешь в других предметах, учителя не тебя накинутся, а Алена слова в твою защиту не скажет.
— И все в это верили? — вскинула бровь Женя.
— Она умеет, — обронил Сашка.
— Но тогда еще интереснее, что ей, всё-таки, нужно, — стучала каблуками Морозова. — Чтобы класс отказывался от знаний?
Всё складывалось не так и плохо, как могло показаться. Постепенно она привыкала к жизни нового класса. Постепенно узнавала их секреты. С Машей и Сашей общаться просто и легко, да и собеседники, казалось, интересные. Тратить время на переговоры с Ромкой Евгения, естественно, не собиралась. «Много чести», — горько подвела она итог. Впрочем, в классе есть и другие.
***
— Ну что, народ, прочитали про римлян и славян? — подмигнул пухлый Александр Андреевич.
Урок истории был полной противоположностью. Пухлый Александр Андреевич расхаживал у доски, словно ожидая чего-то интересного. Жене это ужасно импонировало, и она подняла руку.
— Да, — ответила она. — Римляне уже в первом веке отписывали народы Восточной Европы. Корнелий Тацит и Плиний старший выделяли неких бастарнов и венетов. Но историки спорят, были ли они славяне.
— А в чем вопрос? — подмигнул ей Александр Андреевич.
— Тацит помещал венетов в контекст полумиыических народов. А бестарны могли быть и кельтами.
— Молодец, Морозова! Кого ещё выделяли римляне?
— Сарматов и их ветви: роксоланов и аланов во втором веке, — сказала Женя. — О них писал Марк Аврелий, император-философ. Но они не были славянами, а иранским племенем.
Класс притих. Сейчас все смотрели на Евгению также напряжённо, как на Юлию на английском.
— А когда появляются славяне?
— Тут вопрос спорный. Я и сама, Александр Андреевич, не очень поняла. В шестом веке готский историк Иордан писал об Антах, с которыми воевали готы. Но почему-то не все историки их считают предками славян. Русанова полагали, что это вообще залетевшее племя тавроскифов.
Женя не раскрывала своей тайны, что она проштудировала новейший вузовский учебник «История международных отношений в довестфальскую эпоху».
— Молодец. А что не поняла?
— Неужели нельзя археологией это выяснить? — спросила Женя.
— Нет, Жень, — ответил Александр Андреевич с легким уважением. — Археология нема. Есть предметы материальной культуры и типы погребения. Мы находим подобие в других культурах. Но и все. Сказать, какой это был этнос, мы не можем.
— А в учебнике говорится, что анты — предки славян, — недоумевал Александр.
— Это Рыбаков их считал предсками славян, — ответила Женя. — Но его ругали за это как могли. А есть легенда, что анты восстали против готов и те распяли их вождя Буса Белояра с сыновьями, — сказала Морозова. — Потом говорили, что германцы мучали славян….
Таня и Оля хихикнули. Вслед за ними хикнул и «толкиенист».
— Может и распяли, но кого? Восставших тавроскифов? — пожал плечами Александр Андреевич.
— С другой стороны, что значит «звери»? — пожала плечами Маша. — На войне моральных категорий нет.
— Вся эта история — то, что мы разбирали про часы прошлый раз, — сказал Александр Андреевич. — Смотрите. Готский историк Иордан написал, что готы воевали с королем антов Божем, взяли в плен и распяли его. Есть «Слово о полку Игореве», где сказано, что готские девы поют «время Бусово». И был историк Головин в 1846 году, который решил, что Бус — это Бож, а его готы ущемляли предков славян.
— Но где гарантия, что именно анты — предки славян? — растерялась Даша.
— Да нигде, — ответил Александр Андреевич. — Когда ухудшились отношения с Германией, эту историю вытащили наши второсортные славянофилы.
— Звери готы, звери…. — хихикнул Василёк.
Женя вдруг вспомнила свастику и картинку Зои с фашистами.
— Но раз это второсортные, почему мы учим их позиции? — подключилась Маша.
— А хорошо для политпропаганды. Народ мобилизует, — ответил Александр Андреевич.
— Александр Андреевич, скажите, — ехидно спросил Игорь, — а почему при Сталине народ в Испанию и Великую Отечественную рвался добровольцами на фронт, а в Афганистан и Чечню никто не рвался?
— Да потому, что нам рассказали кучу баек про сталинское время. Только и всего, — пожал плечами учитель истории.
Женя с интересом
— Огромное количество биографий довоенного времени — тёмные или фальшивые, — сказал учитель. — Война была, как ни цинично звучит, огромным благом для советской системы. Она позволила помимо прочего обнулить революцию, Гражданскую войну, коллективизацию, репрессии…. И, главное, отвязать людей от прошлого.
— То есть, … — опешила Маша. — Вы не верите, что ребята со школьной скамьи рвалась на фронт?
— Гм…. Со школьной скамьи. А хорошо ли мы себе представляем эту школьную скамью? Мы ведь думаем, что до войны у нас была советская брежневская школа, с которой ребята пошли воевать. А на самом деле в Советском Союзе только в 1932 году ввели обязательную семилетку. До этого было черт знает что. Единые трудовые школы, трудно-коммуны, классы Ликбеза, пролетарские школы, республики ШКИД…. Как там учили — представьте сами.