Близко и далеко
Тонкие пальцы игрались с чайной ложкой, остывал свежий кофе, она задумчиво взглянула на кафель, что-то промелькнуло в ее сознании, но она отмахнулась. Желание выйти и прогулять работу стало настолько острым, что желудок свело судорогой. Но есть график. Чертов график. Нда. Еле заметная морщинка образовалась на лбу как только она нахмурила брови, морщинка, в ее то возрасте. Рано как-то. Почему она все еще сидит возле барной стойки на кухне, если уже должна ехать на работу. Это так несвойственно ей. Но так хотелось послать все к черту, залезть на диван и включит какой-нибудь сопливый фильм. Ванильный - пронеслось в мозгу. Выражение мужа. Она замужем и одинока одновременно. Нет, безусловно, она любила его всей душей, остро ощущая его отстранённость. Но он как обычно далеко, за тысячи километров, тяжесть навалилась на миг на плечи. Она встряхнула головой и нахмурилась, должна быть сильной, но хотелось быть слабой. Заиграл телефон, легкая улыбка коснулась глаз, но в тот же миг пропала. Она слушала родной ей голос, и становилось легче, лишь на миг, просьба, снова просьба. Взгляд стал жестоко-усталым. Как всегда он становиться ласковым, если что-то нужно. Как всегда. За столько времени ничего не поменялось. Все что ей нужно было - это чувствовать себя в безопасности, позволить себе расслабиться. Но ее рутины только ее, нет места слову «наши», и никогда не было его в их семейной жизни. Он что-то выспрашивал, ах, да, все в порядке, ела ли она, зачем, так и хотелось ей спросить, зачем это спрашивать, слова чуть не слетели с языка и она больно прикусила губы, почувствовав языком сладкий привкус крови. Ей не нужно ссоры. Он просто не понимал, не умел. А может и умел, но не с ней. Будет ли все так как было раньше? Она не знает. Горькая складка легла в углах губ, она должна быть сильной, слабых он презирает. Устав слушать, она нажала кнопку отбой. Почему так? Он даже не подозревал насколько сильной она могла быть, сколько сил ей нужно чтобы играть вместе с ним. Танго танцуют двое. Ладонь прошлась по виску, тяжелый вздох вырвался из груди. Замужем ли она? Можно ли это считать семьей? У нее свой ритм жизни, у него свой. Как так? Она взглянула на часы и нахмурилась, опаздывает, это не в ее стиле. Что с ней происходит. Ты устала, шепнуло ее подсознание. Она раздражено послала его к черту. Не сейчас. Лифт стремительно нес ее в офис, да, да, она сейчас все просмотрит. Господи, сколько же вопросов то! А хоть кто-то дал бы ответ на один из множества ее вопросов. Черт! И о чем она думает. Работа, сейчас только работа. Одна работа. Запах кофе отвлек ее, она взглянула на сотрудника и вопросительно выгнула бровь. О уже вечер. Она задержалась? Снова этот взгляд из-под ресниц, что? Она что нравится? О-о нет, не может такого быть. Она заставила себя мило улыбнуться и поблагодарить, слишком холодно, промелькнула мысль, полегче, так и должно быть. Люди должны быть заботливы. Близкие люди. Она почувствовала, как холод прошелся по спине, и устало прикрыла глаза. Нужно ехать домой, но так не хотелось оказываться в пустой квартире. Снова одной. Как и на большем протяжении времени. Да и была ли она не сама даже с ним? Зачем она об этом думает? Почему так холодно? Ее брови взлетели вверх как только она поняла что гуляет по городу. Все лишь бы не идти туда. Где лишь тишина, заполняемая музыкой. Ее тишина. О, она иногда просто кричит ей в уши. Легкий ироничный смех слетел с ее уст. Столько мыслей, разрывают ее на части, мучительно пытается закрыть их, запереть на замок. Но они возвращаются. Постоянно, не смотря на обстоятельства. Всегда. Она устало сбросила туфли и ощутила спасательную прохладу пола по горящим стопам. Включив классику, она налила себе вина. Мягкий привкус коснулся горла. Мягкая музыка телефона отвлекла, она удивленно взглянула на экран, дважды за день? Точно что-то случилось, он никогда не звонит так много. Легкий зуд прошелся по кистям рук, лишь была забота, лишь бы... какая глупость, она же не маленькая. Почему он молчит? Ах, да, кажется, она что-то сболтнула, она раздражена, о, нет, она просто устала, очень устала. Конечно, все хорошо, что может быть плохо? Она одна в доме, в тишине, в как бы «общем мире», есть ли он этот мир? Низкий баритон отвлек ее от мыслей, он сердиться? Вся ее сущность сжалась, стала совершенно беспомощной, мне не нужны твои советы, мне нужна поддержка, так и хотелось закричать ей. Она подавила вздох, мягкость? Господи, от куда в ее голосе столько мягкости. Что-то промелькнуло в его голосе, неуловимое, он так близок и так далек, он никогда не будет по-настоящему ее, не так ли? Я так хочу к тебе, услышала она удивленно свой голос, О Мой Бог, неужели она действительно произнесла только что это? Как это возможно прошептали ее губы вместе с его голосом. Эти до боли знакомые слова, не это хотелось услышать ей, совсем не это. Эмоции, не его черта характера, всегда практичен, действительно как это возможно, он на другом конце мира. Ты знаешь, что хотела сказать в эмоциональном плане - сердито выкрикнуло ее подсознание. Застывшие пальцы отложили телефон, мягко играла симфония, раздраженно она переключила на hard rock, тяжелый грохот принес толику облегчения. Только сейчас она осознала что ничего не ела за весь день, постояв пару мгновений в размышлениях, она поняла что не особо голодна. Одев его футболку, залезла под одеяло, пронеслась мысль о том, что он был бы не особо доволен ее поступком. Но его нет. Рядом нет. Тяжело сомкнулись веки и она отдалась неге сна. Мягко звонил будильник, крепче зажмурившись, отдавалась ласковому голосу, ладонь коснулась постели и глаза тревожно распахнулись. Гулко билось в ушах сердце. Тонкая полоска пролегла по лбу, сон, всего лишь сон. Потянувшись, вылезла из пушистого одеяла и медленно побрела к окну. В воздухе витал запах рождества, елка уже стояла наряжена, кидая запах на всю квартиру. Брови поползли вверх, почему она встала так рано? Нужно было поспать. Нехотя включила чайник и залезла на табурет. Все еще ощущала приятное забвение сна, вздох раздался по кухне, коснулся украшений и вылетел в окно. Снова праздники, но нет в них тепла. Пальцы пробежались по монитору телефона, ни звонка ни смски. Ароматный напиток наполнил утро, глоток заставил немножко приободриться, всего чуть-чуть. Не хотелось никуда идти, нет, никаких компаний решила она. Да и зачем, ведь ничто не отвлечет от мыслей. Каждое утро с сарказмом сухо кидала им привет. И они все таке бодро выстраивались в очередь возле слегка приоткрытой двери. Смешок слетел с уст. Поесть что ли. Позже, немного позже. Вода мягко, иногда покалывая кожу, кипятком лилась в ванну. Истома покрывала ее всю без конца. Вода, всего лишь вода. Она нырнула, тишина заполнила толщину сего скрытого мира. А может так и остаться? Легкие остро втянули воздух. Мм.. глупость то какая. Интересно будет ли звонок, услышит ли мягкий баритон. Может быть, может быть. Занят, занят, всплывали отрывки фраз, как не понимаешь, действительно, как не понимала то? Но.. хочу тебя здесь, она схватилась за голову, ну вот слишком громко вонзилась мысль, запустила коготки, намереваясь остаться на весь день а может быть и вечер. Нет, не хочется грустить возле камина. Совсем нет. Пройтись? Куда? Она натянула варежки и подставила лицо зимней прохладе, мороз, играясь, оставлял алые следы на щеках. Звонок оборвал тишину так остро, что она поскользнувшись, рухнула в сугроб, смех сорвался, и улетая ввысь, принес облегчение, о, он сердиться, или нет? Ну конечно ей весело, нет, ее голос не дрожит. Она нахмурилась и раздраженно села, снова, зачем ты делаешь это, зачем играешь? Он не играет, о. снова мысли в слух. Рождество, сегодня рождество, конечно хотел бы, но работа, не может прилететь. Ну да. Она поняла что плачет, когда что-то сковало лицо. Почему, нет, нет, незачем расстраиваться, должна привыкнуть. Она мягко улыбнулась, углы губ опустились резко вниз, но так устала ждать. Так невыносимо, мучительно быть здесь. Зачем эти мысли, нужно купить сладостей, много-много, да, нет, не нужно, мужа ведь нет здесь. Она прошла на кухню, оставляя после себя лужицы на кафеле. Брр, холодно, и чего ты хотела, зима же. Она усмехнулась и взяла круасан. Может запечь мясо, открыть хорошее вино, и повеселиться, может быть, она подумает. И о чем же, о нем конечно да, съязвило подсознание, она скорчила рожицу, а даже если и так, бесповоротно все будет, только не спрашивай когда. Улыбка осветила лицо, зажгла фонарики в глазах, его выражение, и пристало же. Ласково игриво звучал блюз, танго танцуют двое. Надоедливый, монотонный звон заставлял открыть глаза, рука дотянулась до стола, но ничего не произошло, он лениво приоткрыл один глаз и поморщился. Чертов будильник. Медленно сел на постели и увидел как будильник убегал вовремя не остановленный. Улыбка озарила лицо. Он же сам его подарил жене - эдакое чудо техники, будильник, колесящий по всей квартире, если во время не нажать на кнопку - она ведь соня. Пальцы потерли щетину, было только полпятого утра, когда в последний раз он нормально спал? Не помнит. Ледяной душ обжигал кожу, придавая скорость крови по телу. Крепкий вкус кофе пряно наполнил его до кончиков пальцев, сигаретный дым заполнил кухню, из-под опущенных ресниц взгляд пробежался по заснеженному городу, легкая тень упала бликом на лицо, она любила зиму, словно ребенок забавлялась снегом. Что она там? Почему не звонит. Да