ьно произнесла только что это? Как это возможно прошептали ее губы вместе с его голосом. Эти до боли знакомые слова, не это хотелось услышать ей, совсем не это. Эмоции, не его черта характера, всегда практичен, действительно как это возможно, он на другом конце мира. Ты знаешь, что хотела сказать в эмоциональном плане - сердито выкрикнуло ее подсознание. Застывшие пальцы отложили телефон, мягко играла симфония, раздраженно она переключила на hard rock, тяжелый грохот принес толику облегчения. Только сейчас она осознала что ничего не ела за весь день, постояв пару мгновений в размышлениях, она поняла что не особо голодна. Одев его футболку, залезла под одеяло, пронеслась мысль о том, что он был бы не особо доволен ее поступком. Но его нет. Рядом нет. Тяжело сомкнулись веки и она отдалась неге сна. Мягко звонил будильник, крепче зажмурившись, отдавалась ласковому голосу, ладонь коснулась постели и глаза тревожно распахнулись. Гулко билось в ушах сердце. Тонкая полоска пролегла по лбу, сон, всего лишь сон. Потянувшись, вылезла из пушистого одеяла и медленно побрела к окну. В воздухе витал запах рождества, елка уже стояла наряжена, кидая запах на всю квартиру. Брови поползли вверх, почему она встала так рано? Нужно было поспать. Нехотя включила чайник и залезла на табурет. Все еще ощущала приятное забвение сна, вздох раздался по кухне, коснулся украшений и вылетел в окно. Снова праздники, но нет в них тепла. Пальцы пробежались по монитору телефона, ни звонка ни смски. Ароматный напиток наполнил утро, глоток заставил немножко приободриться, всего чуть-чуть. Не хотелось никуда идти, нет, никаких компаний решила она. Да и зачем, ведь ничто не отвлечет от мыслей. Каждое утро с сарказмом сухо кидала им привет. И они все таке бодро выстраивались в очередь возле слегка приоткрытой двери. Смешок слетел с уст. Поесть что ли. Позже, немного позже. Вода мягко, иногда покалывая кожу, кипятком лилась в ванну. Истома покрывала ее всю без конца. Вода, всего лишь вода. Она нырнула, тишина заполнила толщину сего скрытого мира. А может так и остаться? Легкие остро втянули воздух. Мм.. глупость то какая. Интересно будет ли звонок, услышит ли мягкий баритон. Может быть, может быть. Занят, занят, всплывали отрывки фраз, как не понимаешь, действительно, как не понимала то? Но.. хочу тебя здесь, она схватилась за голову, ну вот слишком громко вонзилась мысль, запустила коготки, намереваясь остаться на весь день а может быть и вечер. Нет, не хочется грустить возле камина. Совсем нет. Пройтись? Куда? Она натянула варежки и подставила лицо зимней прохладе, мороз, играясь, оставлял алые следы на щеках. Звонок оборвал тишину так остро, что она поскользнувшись, рухнула в сугроб, смех сорвался, и улетая ввысь, принес облегчение, о, он сердиться, или нет? Ну конечно ей весело, нет, ее голос не дрожит. Она нахмурилась и раздраженно села, снова, зачем ты делаешь это, зачем играешь? Он не играет, о. снова мысли в слух. Рождество, сегодня рождество, конечно хотел бы, но работа, не может прилететь. Ну да. Она поняла что плачет, когда что-то сковало лицо. Почему, нет, нет, незачем расстраиваться, должна привыкнуть. Она мягко улыбнулась, углы губ опустились резко вниз, но так устала ждать. Так невыносимо, мучительно быть здесь. Зачем эти мысли, нужно купить сладостей, много-много, да, нет, не нужно, мужа ведь нет здесь. Она прошла на кухню, оставляя после себя лужицы на кафеле. Брр, холодно, и чего ты хотела, зима же. Она усмехнулась и взяла круасан. Может запечь мясо, открыть хорошее вино, и повеселиться, может быть, она подумает. И о чем же, о нем конечно да, съязвило подсознание, она скорчила рожицу, а даже если и так, бесповоротно все будет, только не спрашивай когда. Улыбка осветила лицо, зажгла фонарики в глазах, его выражение, и пристало же. Ласково игриво звучал блюз, танго танцуют двое. Надоедливый, монотонный звон заставлял открыть глаза, рука дотянулась до стола, но ничего не произошло, он лениво приоткрыл один глаз и поморщился. Чертов будильник. Медленно сел на постели и увидел как будильник убегал вовремя не остановленный. Улыбка озарила лицо. Он же сам его подарил жене - эдакое чудо техники, будильник, колесящий по всей квартире, если во время не нажать на кнопку - она ведь соня. Пальцы потерли щетину, было только полпятого утра, когда в последний раз он нормально спал? Не помнит. Ледяной душ обжигал кожу, придавая скорость крови по телу. Крепкий вкус кофе пряно наполнил его до кончиков пальцев, сигаретный дым заполнил кухню, из-под опущенных ресниц взгляд пробежался по заснеженному городу, легкая тень упала бликом на лицо, она любила зиму, словно ребенок забавлялась снегом. Что она там? Почему не звонит. Да в последнее время она вообще не говорит. Запищала микроволновка, он с наслаждением откусил круасан. Вздох сорвался и повис в тишине. Нужно снова за руль, а может взять такси. Взгляд остановился на костюме, накрахмаленном воротнике, а к черту все, он быстро одел джинсы и свитер, кинул пачку сигарет в карман. Офис встретил тишиной, лишь тиканье часов придавало ход пространству, смутное чувство грусти зарождалось внутри подсознания, хотелось вдохнуть запах ее духов смешанный с привкусом тела, услышать мелодичный смех. Он поморщился словно от зубной боли, она отдалялась, с каждым звонком в ее голосе он слышал все больше прохлады и усталости, а может она просто не хотела показывать боль. Он не знал. Пальцы раздраженно сломали карандаш, не хотел думать об этом, но постоянно возвращался, словно к истокам. Иногда отчетливо, практически остро до боли хотелось услышать ее голос. Набирал номер и тут же сбрасывал, чувствуя себя мальчишкой. Почему так, не знал. Голос секретаря вырвал из рутины, первые пару мгновений он не особо понимал, что она хочет. Потом вежливо улыбнулся. Чертов рейс. Достали эти командировки. Все чаще и чаще ловил себя на мысли о ней, о том что делает, улыбается ли, ест ли. Милая... как давно он не говорил ей этого. Столько раз слова почти собирались слететь в трубку, но почему-то застывали ледяными иглами между ними. Да, в принципе, как и все в последнее время. Зал ожидания перекликался голосами, бликами объявлений, приливами эмоций встречавших и провожавших. Что он делает во всем этом водовороте? Многолико звучали языки, он усмехнулся, улавливая отрывки разговоров. Отчетливо захотелось почувствовать ее прикосновение к волосам. Ладони прошлись по лицу. Иногда, казалось, что камень становился невыносимым и срочно нужно выбросить наружу. Не спасало даже виски. Изменяла ли она ему, сидя там в одиночестве? Могла ли? Не был уверен. Но все одно какой-то голос доказывал, что она не позволит прикоснуться никому. Только его руки, губы. А он...столько раз хотелось послать все к черту и пойти по девкам. Но сама мысль, что чужие руки будут скользить по нему, вызывала отвращение. Она была его наркотиком, вот почему он так старался отстраниться, не хотел быть зависим. Это слабость. А он презирал слабых. Посадка произошла столь стремительно, что не сразу поверил. Так быстро пролетело время. Он взглянул на телефон и увидел смску, она беспокоится. Нежная счастливая улыбка солнечными зайчиками замерла на лице. Хотелось прикоснуться к каждой буковке губами, ощущая привкус ее пальцев. Но не ответил. Зачем? Не любил проявление излишка чувств, она и так должна знать о них. Ведь он все это делает для нее. Для их будущего. «Я хочу настоящего», пролетел ее голос яркой вспышкой в памяти. Он раздраженно подкурил сигарету. Иногда она бывала капризна как ребенок и это бесило его, даже сейчас. Он усмехнулся, только жена могла заставить его испытывать бурю эмоций даже будучи на другом материке. Она умела повергнуть в ступор, почувствовать себя идиотом, всего лишь движение плеча или с полуулыбкой брошенная фраза. Не держала никогда и никого. Но он знал как могла боль плескаться на дне ее глубоких очей. Холод начинал донимать, он одел перчатки и взял такси. Еще один новый город, но все те же обстоятельства и причины. Люди везде одинаковы. Все мы игроки. Ее фраза. Он оказывался на грани сердца и разума. Он жил так если можно так выразиться. Чей-то голос доносился через толщину усталости. Молоденькая стюардесса вежливо пыталась сказать что они заходят на посадку. Но не она здесь его встречает. Да и некому его встретить. Кривая улыбка полоснула губы. Вот так. И женат и одинок одновременно. По своей же вине. Через растянувшиеся во времени гудки ждал его крепкий кофе. Всегда. Из ее рук. Холод пробирал до костей, чертовы батареи, что с ними делать, ночь на дворе. Она залезла под плед и заварила зеленый чай. Хотелось спать, но было рано ложиться для нее рано. Кошку завести что ли, хоть кто-то будет встречать ее дома, ласково нежно. Она улыбнулась и включила музыку, запутавшись ногами в пледе - упала, с грохотом опрокидывая стол. Пару мгновений стояла тишина, сердце бешено стучало в висках, испуг прошел и смех разнесся по квартире. Не зря он говорил что его жена маленький неуклюжий слон. Так и было. Захотелось пирожного, подумав залезла на кухню. Выходные пролетели так быстро, закрутились в веренице встреч, и даже одной вечеринке. Ром был не плохой. От мужа не было ни звонков ни сообщений. Это тревожило, наводило плохие мысли. Брови свелись в одну линию, а толку то от этих мыслей, разве это можно назвать жизнью, словно чужие, были ли еще чувства между ними? Все чаще и чаще она просыпала