— Сам знаешь. Ты заслуживаешь нормальной жизни, Декс. Жизни, в которой у тебя есть нормальные друзья. Так что захлопнись и не мешай им.
— Но у меня не день рождения. Он даже не скоро, — Декс нахмурился.
— Все, ни звука! — Себ сосредоточился на большом котле, дымящемся на его домашней плите. — Немного дерьмового торта — это еще не день рождения.
— Я скажу Берни, что ты назвал ее торт дерьмовым.
— Не скажешь.
Ладно, наверное, в этом Себ прав, но Декс никак не мог взять в толк, почему кондитер решил приготовить праздничный ужин спустя две недели после дня, который Декс никогда не отмечал. Не то чтобы ему не нравилось проводить выходной в уютной, теплой квартире Себа.
— Что ты готовишь?
— Мясной коблер. Мама до сих пор делает его на каждый мой день рождения, даже в Испании.
— В Испании?
— Ага. Родители переехали туда, когда вышли на пенсию, но маме всегда удается раздобыть нужные ингредиенты.
— Ты скучаешь по ней?
Себ бросил на него странный взгляд.
— Не особо. Я съехал от родителей, когда мне исполнилось восемнадцать, и с тех пор мы виделись несколько раз в год. — Казалось, Себ хочет сказать что-то еще, но он смолчал. Вместо этого протянул Дексу ложку. — Вкусно?
Конечно, вкусно. Себ был настоящим волшебником.
— Можно я помогу?
— Не-а. Ты сидишь здесь, а я забочусь о тебе. И никакого нытья!
Попытка Себа включить строгость была милой и вкупе с весельем, светящимся в его глазах, неэффективной, но Декс послушался. Он обожал наблюдать, как Себ готовит. Как будто кондитер соединяет разные продукты не задумываясь, но если присмотреться, во время работы на его лбу проявлялась крохотная морщинка, а сквозь зубы высовывался кончик языка.
— Какое угощение у тебя было на последнем дне рождения?
Чей-то грязный член.
— Заварная лапша?
Себ издал звук, который напомнил Дексу о его сумасшедшей тетке, и перелил мясной соус из котла в форму для запекания. Форма, как и многое в кухне Себа, была розового цвета.
— Это тебе брат купил?
— М? А, да. Кто же еще. Я хотел выкинуть ее, но это лучшая форма для запекания. — Себ бросил горсть тертого сыра в липкое тесто, которое замешивал вручную. — Достань шнитт-лук из холодильника.
— Мне запретили помогать.
— Не будь задницей. Давай, нужно сделать сконы, пока масло не нагрелось.
Декс уже был знаком с наукой применения ледяного масла в выпечке. Себ рассказал ему о технологии и рецептах, где ее можно использовать. Декс достал измельченные травы из холодильника и послушно добавил их в миску с тестом.
Какое-то время спустя Декс откинулся на стуле, поглаживая свой округлившийся живот. В рейтинге его любимых блюд, который теперь постоянно пополнялся, коблер определенно занял первое место. Мясо, подливка, сырные булочки — что еще можно ждать от жизни.
Себ не разрешил ему помыть посуду.
— Не сегодня. У тебя выходной. Расслабься.
— У тебя тоже, — проворчал Декс.
— Ну съешь меня теперь.
Ах, если бы… Декс был рад, что Себ стоит к нему спиной. Прошла неделя, с тех пор как он проснулся в объятиях Себа, их тела… члены… прижимались друг к другу в сплетенной жаркой тесноте, но не более того. Себ не упоминал ту ночь, но что-то между ними изменилось. Тень неловкости, мучившая их обоих, исчезла, сменилась непринужденной привязанностью, почти спокойной.
Почти, потому что самого легкого прикосновения Себа — ладонь на плече, касание пальцев — было достаточно, чтобы вызывать в Дексе бушующее пламя.
— Хочешь пудинг?
— Больше ты для меня не готовишь.
Себ расхохотался.
— Спокойно, приятель. Я захватил из ресторана остатки твоего пирога Баноффи. Только не говори, что ты даже не попробуешь. Я видел, как ты готовил и пожирал его глазами.
Декс оказался не в силах сопротивляться. Молочная тянучка, бананы, бисквит и сливки. Кто не захочет такое съесть?
— Ладно, только я сам порежу. Можно?
Себ сдался с легкой улыбкой, взъерошивая отросшие волосы Декса.
— Тогда неси в гостиную. Посмотрим что-нибудь на DVD.
Декс соскользнул со стула и принялся за дело: достал остатки пирога из холодильника и водрузил большой кусок на единственную подходящую тарелку, которую смог найти. Когда он внес пирог и две вилки в гостиную, то обнаружил Себа сидящим на полу. Опираясь спиной на диван, кондитер листал внушительную книгу в кожаном переплете.
— Что ты делаешь?
— Ищу фотографии Эзры. Подумал, тебе будет интересно с ним познакомиться.
Себ нашел нужную страницу и поманил Декса, жестом предложив оставить пирог на столе и присоединиться к нему. Декс колебался всего мгновение, а затем протиснулся между колен Себа, оказавшись в коконе из его рук и ног, чувствуя спиной тепло его груди.
— Это твой брат?
— Ага. — Себ убрал волосы с лица Декса, и когда тот не выказал недовольства, положил подбородок ему на плечо. — Он на два года старше меня и на два года младше нашей сестры Келли.
Декс разглядывал более взрослую и менее красивую версию Себа. Глаза и волосы светлее, а на лице ни следа щетины, которая вечно украшала щеки Себа.
— Сестра — это та, что живет в Лондоне?
— Угу, в Фаррингдоне. Она, кстати, была здесь вчера. Ты разве не обратил внимание, как чисто в квартире?
— У тебя всегда чисто, — рассеянно заметил Декс, листая страницы фотоальбома и разглядывая картинки с улыбающимися, счастливыми людьми.
— Это все Келли: пока я в ресторане, она приходит и убирается. Мы с ней ужинаем на будущей неделе. Тебе следует присоединиться.
— Зачем?
Себ выдохнул, и обжигающий воздух поднял волоски на шее Декса.
— Почему бы и нет?
Декс не нашелся с ответом. Он просто прижался к груди Себа и позволил глубокому голосу проникнуть в него и убаюкать в сытом довольном оцепенении. А Себ играл его волосами, рассказывал истории о каникулах, которые он проводил с семьей на юге Франции.
Оживление внесли фотографии старой лавки в Падстоу. Декс прикоснулся к выцветшей фотографии семьи Себа, позирующей на тротуаре под ветхой вывеской.
— Ты скучаешь по ней?
— Ты про лавку? Нет, не особо. Я занимался этим только из-за каких-то там обязательств перед дедом. У меня словно гора с плеч свалилась, когда отец сказал, что не хочет видеть, как я прозябаю в одиночестве в маленьком магазинчике. Кроме того, остальные не проявляют желания заниматься всем этим, почему же я должен?
Декс медленно кивнул. Себ говорил, что та жизнь была скучна до слез и одинока. Декс не осознавал этого, когда познакомился с Себом… Впервые увидел, как тот бредет по мощеным улицам Падстоу, уставший, перепачканный после дня, проведенного у котла с помадкой. Но наблюдая за цветущим Себом в лондонском ресторане, Декс понял.