Собственно, она уже все решила. Как это обычно у нее бывало, план сразу всплыл откуда-то из глубины... Папа бы сказал: из глубины сознания. Готовый, чистенький, отлакированный, со всеми деталями и подробностями.
Она вышла на трамвайную остановку... В этой истории герои наши очень много ездят на трамвае. Ну что ж тут поделаешь, так уж складываются события и обстоятельства. Были книжки, где ребята только и делали, что гоняли на такси. В одном очень зимнем городе для них не было иного транспорта, кроме автобуса и... шикарного джипа некоей двенадцатилетней миллиардерши. А здесь вот — трамвай.
Маршрут, а особенно место назначения нам с вами очень знакомы. Вот он, красивый девятиэтажный дом среди ухоженного двора, стоит себе под голубыми небесами, под могучими весенними облаками — белыми, кучевыми, такими твердыми, плотными на вид, что просто не верится, что они сделаны всего лишь из пара!
Но Ольга почти не смотрит на это прекрасное апрельское небо. Взглянула один разок, и все! Она высматривает совсем другое: во дворе ли дядя Петя. А он как раз во дворе!
И Ольга не сходит на остановке улица Василия Корвякова, а едет дальше, до следующей — улица Елены Деменко... А кто они такие, Ольга в точности не знает. Вроде бы какие-то герои революции, которая была, как вы знаете, в тысяча девятьсот семнадцатом году.
Ну ладно, это все не так важно. Она вышла на этой самой улице и вернулась назад. Таким образом, чтобы прокрасться за спиной у сидящего на своем солнечном «посту» дяди Пети. Просто удивительно, когда ни приди, он всегда там! И с людьми на улице разговаривает, и приказы отдает. Странно все-таки.
Ольга заблаговременно свернула во дворы, выглянула из-за угла соседнего с дяди-Петиным дома. Разведчик, а может, правильней будет написать вот так — «разведчик» — то есть в кавычках... так вот он сидел, совершенно равнодушно глядя на то, как, разбрызгивая жидкий весенний снег, но улице Васи Корвякова проносятся автомобили. Ну и занятие.
Ольга прошмыгнула в подъезд... Куда теперь? Но ведь она продумала свой план, рассчитав, что такой «персонаж», как Зинаида Леонидовна, в доме широко известен. Она поднялась на третий этаж, еще раз полюбовалась из окна на спину дяди Пети и нажала на кнопку звонка первой попавшейся двери.
Ой, извините. А вы не скажете, где тут Зинаида Леонидовна?..
Ее окинули с головы до ног — в щелку через цепочку:
—Квартира шестьдесят шесть, шестой этаж. Не задумались ни капельки. То есть, как она
и предполагала, эту даму тут знали!
Ольга быстренько пробежала оставшиеся три этажа, и вот она перед нужной дверью. Позвонила, сделала самое приветливое лицо, какое только можно себе представить. Никакой реакции... Жалко. Видать, в магазин ушла... Да нет, в магазин пенсионеры по утрам ходят. В гости, значит, а это надолго.
Повернулась, пошла медленно вниз... Вот как бывает. Прекрасный план разлетается из-за...
И тут услышала у себя за спиной:
Ну, и что тебе от меня надо?
Она обернулась... О, какого труда стоило ей теперь из радостной сделать удивленно-разочарованную физиономию:
Ой, здравствуйте, извините... А дядя Петя тут разве не живет?
Какой еще дядя Петя? Не знаю никакого дядю Петю!
Ну, такой, ветеран войны, безногий...
Ветеран... войны?! — Зинаида деланно рассмеялась. — Ну-ну, говори дальше!
Ему полагается Почетная грамота...
За что?!
Он, понимаете, по опросу в нашей школе занял первое место как самый честный и самый смелый человек.
Совсем с ума сошли!
Вы, извините, про кого?
Про Пушкина Александр Сергеича! Вы грамоту даете этому?..
Но ведь он воевал!
С женой своей он воевал... пока она от него не сбежала!
Но ведь он же был ранен...
Он под поезд попал, — Зинаида усмехнулась.
Хотя смешного тут ничего не было. Ольга, конечно, этого ей не сказала, но лицо у нее невольно изменилось. Зинаида Леонидовна заметила это:
Ты не веришь мне, я смотрю?
Она вдруг быстро шагнула чуть ли не прямо на Ольгу, которая едва успела отскочить. А Зинаида решительно, двумя требовательными сигналами позвонила в дверь напротив. Через минуту, в течение которой Зинаида сердито похлопывала ногой, обутой в тапочку, об кафельный пол, через минуту дверь наконец открылась, и Ольга увидела ту, другую женщину, Веру. Та не успела улыбнуться, как Зинаида... буквально на нее напала:
В каком году Петька под поезд попал? — И, увидев растерянность этой тихой женщины, пояснила с явным сарказмом: — Они ему орден собираются дать как ветерану войны!
Теперь даже те, кто не знает, что такое сарказм, могут легко догадаться о значении этого слова.