Меня снова ждет истерика, когда я приеду домой?
Нет, не ждет. Я буду мудрее. Мне придется сцепить зубы и терпеть. Мне придется…
Так надо.
Господи, так надо. Надо…
Подхожу и сажусь рядом с ним, а потом забираю свой стакан и делаю большой глоток.
- Ты в порядке? - Дамир шепчет мне на ухо, и я пару раз киваю, потом поднимаю глаза на Даню и Настю.
Они не улыбаются. Просто сидят. Даже не смотрят. Даня выводит круги на бедре своей жены, а она, откинувшись на спинку дивана, смотрит в потолок.
Чувствую, что я их утомила, и от этого на душе становится гаже.
Черт…
Поэтому я тихо говорю.
- Не будет, как в прошлый раз.
Даня резко поднимает на меня глаза. Пару мгновений молчит, потом ухмыляется и снова опускает их на свои пальцы.
Я неприятно ежусь.
Небрежный жест. Ленивый. Недоверчивый.
Краснею и снова делаю глоток, отведя взгляд в сторону. Я не знаю, как начать. Я этого не умею. И мне никто как будто помогать не хочет, отчего я злюсь. Сука!
Даня будто чувствует мой ступор, тихо вздыхает, а потом я улавливаю движение.
Нарочито медленно, вкрадчиво, он ползет пальцами по бедру Насти. Выше. Под подол платья, переходит на внутреннюю часть. Настя тихо хихикает, раскрывается. Даня смотрит на меня.
Он смотрит пристально, даже строго. Он будто говорит: посмей только отвернуться, только попробуй, сука, выкинуть еще один финт. Попробуй. Рискни. Увидишь, что будет.
Я покрываюсь мурашками. Сильнее сжимаю свои руки, ногти до боли входят в ладони, но я не отвожу взгляда. Как в замедленной съемке вижу, как он отодвигает ластовицу ее белых трусиков.
Ха! Белых!
Почти как у девственницы. И что за насмешка? Мы же тут в адовом котле варимся. В похоти, от которой я уже задыхаюсь. Он липнет противными, гадкими щупальцами. Она тянет. Она меня гадит.
Неправильность происходящего снова наваливается на меня тяжелым грузом. Я не могу смотреть туда. Не могу! И пошевелиться тоже не могу. Поэтому смотрю на Золотова. Как его дыхание учащается, как темнеют глаза. Может быть, это игра воображения и светотени, но я вижу, как его лицо искажается.
Он Боб, но на этот раз я от него не сбегу.
Некуда бежать. Я у стенки. Я здесь одна.
Выдыхаю лишь тогда, когда он поворачивается и грубо целует свою жену. Дергает на себя за ноги. Настя с придыханием съезжает на спину, а Даня наваливается сверху.
Жестким, резким движением он сдирает легкую ткань светлого платья и оголяет грудь. Сжимает ее. Захватывает сосок, а сам смотрит ей в глаза.
Она на него - как на Бога.
Я снова хочу отвернуться. Это же интимно, это…это сакрально, лично, но…нет, не здесь. Приходится напомнить себе, что не здесь.
Настя выгибает спину и громко стонет. Даня усмехается. А потом…он медленно переводит взгляд на нас.
Нарочито плавно.
Даже лениво.
И как тогда, слегка мотает головой.
На этот раз Дамир медлит. Смотрит на меня. Я на него. Снова молюсь, чтобы он остановил это безумие. Ну, пожалуйста. На этот раз я не стану, сделай ты за нас. Возьми меня за руку, уведи меня, ведь я же вижу…я вижу, что ты не уверен. Немного растерян, смущен, возбужден, но в нем плещется сомнение.
Пожалуйста…
Ты разве не видишь, как я бьюсь внутри себя о стены? Как я ору? Как я умоляю тебя остановиться? Давай вернемся обратно. Туда, где были только мы.
Пожалуйста…Дамир, умоляю. Пожалуйста.
Настя издает еще один стон.
Дамир бросает на них взгляд. Вижу, как его джинсы натягиваются в области ширинки сильнее, а это значит...
Он встает.
Мое сердце падает с высоты вниз. Оно разбивается еще в полете, когда муж делает шаг к ним, а не со мной обратно.
С этого момента ничего не будет прежним.
Словно во сне, я наблюдаю, как мой любимый человек подходит к другому краю дивана, а Даня встает. Как он смотрит на Настю, чья голая грудь часто вздымается. Я продолжаю молиться сердцем, пусть разум уже все понимает: он не остановится, но, пожалуйста…у меня же есть пару мгновений прошлой, счастливой жизни, да?
Они слишком быстро кончаются, когда Дамир наклоняется к девушке, а потом совсем невесомо касается ее живота губами.
Меня простреливает насквозь.
Внутри все сносит до основания.
Даже не так. В меня попадает копье…да, копье…в самое сердце. Из-за него я не могу вдохнуть, не могу думать, не могу…ничего.
Сильнее сцепляю ладони вместе и изо всех сил стараюсь удержать внутри рыдания.
Дамир ложится на Настю сверху.
Это похоже на какую-то извращенную пытку, но я не отвожу взгляда. Смотрю, как жадно он ее целует, и не могу отделаться от мысли, что он такой же со мной. Точно такой же. А значит…он хочет ее настолько же сильно?