Ну, или я просто долбанулась окончательно. Это тоже, если что, вариант достаточно «рабочий».
Тихо усмехаюсь под пристальным взглядом темных, пытливых глаз и жму плечами слегка.
- Я и не заметила, если честно. Сильно беспокоил?
- Ты слишком погрузилась в события собственной жизни, чтобы заметить. И нет, не сильно. Меня вообще очень сложно вывести из равновесия.
- Правда?
- Да, - он тушит сигарету о дно хрустальной пепельницы и откидывается на спинку кресла, - Опыт прожитых лет.
- И в чем он заключается?
- В том, что иногда лучшее твое оружие - это самоконтроль. А иногда, это твое единственное оружие.
- Интересное умозаключение.
- Плоды наблюдения.
- Что значит эта фраза?
- Какая конкретно?
- «Любовью шутит Сатана»?
Воланд недолго молчит, пока не говорит тихо.
- Каждый понимает ее в меру своей испорченности.
- Как понимаешь ее ты?
- Тебе лучше не знать.
Ты ошибаешься. Я хочу знать, а еще я хочу знать, что ты думаешь о том, что я тебе рассказала.
Мне это нужно.
И почему-то именно от тебя.
Спускаю ноги на теплый пол, а потом двигаюсь ближе, не отводя от него глаз.
- Ты же хотел поговорить, Воланд, так не заставляй меня вытаскивать из тебя каждое слово клещами.
Он усмехается.
- Что-то мне подсказывает, ты сейчас говоришь не о трактовки Онегина с моей колокольни. Да, Маргарита?
- Может быть.
- Нет, не ври. Не может быть. Ты хочешь услышать мое мнение о том, что ты рассказала.
Я молчу, но отвечать…на это просто бессмысленно. Полагаю, что я слишком очевидна. Да и чему удивляться? Я никогда не умела врать, и обычно все, что я хочу сказать, прописано у меня на лбу крупным шрифтом.
А он слишком хорошо читает людей.
Я это вижу.
Он слишком хорошо в них разбирается, чтобы была необходимость расставлять акценты самой.
Воланд тоже понимает, что я все поняла. Он подается навстречу, уперев локти в свои широко раскрытые бедра, сжимает руки в замок у лица, усмехается одними глазами, а сам ровно продолжает.
- Ты хочешь услышать мое мнение по поводу ситуации, которая тебя душит. Но, знаешь что, Маргарита?
- Что? - вылетает шепотом скорее неосознанно, пока я замираю кроликом перед удавом.
А он усмехается…
- Ты считаешь своего Золотова - исчадьем ада, но правда состоит в том, что он - обычное ничтожество, а ты, моя дорогая, сейчас находишься рядом с человеком, который гораздо…гораздо хуже…Ка-те-ри-на…
От волнения у меня кружится голова, а когда я слышу свое имя, адреналин так резко ударяет в мозг, что я на секунду теряю фокус и связь с реальностью.
Очень дико туплю.
Медленно отстраняюсь, облизываю вмиг пересохшие губы, а сама от него глаз оторвать не могу.
И ни за что не смогу!
Откуда он знает мое имя?! Я точно не говорила! Он узнал меня из-за Никеевского? Видел где-то с ним? Из СМИ? Или…или откуда?...
- Испугалась? - ухмыляется он, я молчу.
Что чувствую? Мне очень сложно это понять, если честно. С одной стороны, согласитесь, достаточно крипово. Ты пошла с незнакомцем к нему домой, что уже по определению было чистым безумием. Я - женщина. Женщины всегда в зоне риска, а когда ведут себя опрометчиво и безумно, тем более. Плюс ко всему…мой Воланд явно непростой человек. Конечно, снять апартаменты может любой дурак, но я чувствую, что…тут кроется иное, и передо мной не обыкновенный позер. Нет. Это человек с большими возможностями, и я такого человека никогда не встречала раньше.
Даже Золотов…он не такой. Мой супруг тем более. За этим мужчиной чувствуется сила, которой никто из моих знакомых не обладает. Так что, в теории, он может легко меня убить, и никто, никогда об этом не узнает. Или не убить. Или чего похуже.
Он может.
Все.
А я могу…
Ничего.
Но…
Воланд издает тихий смешок и склоняет голову набок.
- Так как?
- Пытаюсь разобраться, - шепчу в ответ, он кивает пару раз.
- Хорошо, дам тебе время. Разбирайся, Маргарита.
Спокойно откинувшись на спинку кресла, Воланд берет стакан с виски и делает небольшой глоток, не сводя с меня глаз.
А я вот…разбираюсь. Что я чувствую? Так…ну, я очень сильно волнуюсь. Ладошки потеют, дыхание неровное, сердце шпарит в груди. Этот мужчина вызывает во мне много чувств, но…я боюсь его? Золотова боялась. Это что-то неосознанное, животное. Когда он смотрит на меня, у меня нутро мигает красным, хотя он никогда не смотрел на меня так, как смотрит сейчас Воланд. А его я не боюсь.
Нет, не боюсь.
Проверяю ощущения еще раз. Может быть, это самообман? Но страха так и не появляется. Все еще чувствую волнения, все еще дыхание спирает, и все еще шпарит сердце, только я не боюсь. Он вызывает во мне совершенно другие эмоции. Это интерес. Точно. Он мне интересен, да и взгляд у него не похож на…хищный. Черт, какое хорошее слово пришло на ум. Вот что я чувствовала, когда на меня смотрел Золотов: будто я его добыча.