- Чего это я вру? - бурчу я непонимающе. - Вот эта улица, вот этот дом, вот поднимаемся на четвертый этаж.
- Ну ладно, не сердись! – примирительно говорит Лиза. – Но хочу сказать тебе две вещи, если ты согласен, то мы подружимся, если нет – вези меня обратно.
Странная, да? А садясь в машину на остановке, не могла об этом сказать?!
- Ну говори, - пытаюсь отшутиться, - если не будешь требовать номер моего счета в швейцарском банке, то соглашусь!
- Сегодня секса у нас не будет, я с первой встречи в койку не ложусь! Это раз!
«Шарман, бля! - проносится в мыслях. – А на хуя мы вообще приехали тогда? Лучше б тогда погуляли, в кафешку бы зашли».
- И я не такая покорная, как другие. Чуть что не так, я же тебе рассказывала, пояс по дзюдо имею, моментально в нокаут пошлю.
«Вот стерва! – думаю я, но ни слова пока не говорю. Мы перед подъездом, я выключил зажигание, уже надо брать пакеты и выходить из машины. – Может, действительно на фиг послать, а то вдруг разорется, соседи ментов вызовут, иди потом разбирайся»
- А если все равно хочешь в тюрьму за изнасилование, - победно изрекает она, словно прочитав мои мысли, - купи себе презервативы, потому что у меня менструация.
Так и говорит «менструация», никаких эвфемизмов типа критических и красных дней, или гостей из Краснодара. Теперь все понятно, я на 99% знаю, чем сегодня все закончится, главное – не торопиться, не выводить ее из берегов.
- Лиза, ну какое насилие, что за ерунду говоришь, - примирительно говорю я, закрывая двери машины, - посидим спокойно, выпьем немножко, поболтаем, пальцем трогать не буду, пока сама не скажешь. Ты же тем более еще не дорассказала мне, чем та история с учителем рисования закончилась? А мне интересно.
Лиза моментально подобрела, мечтательно улыбнулась и как-то вскинулась:
- Ой, а я и не помню, какую я тебе рассказывала. В Сургуте или Нефтеюганске? (города условные – не придираться!)
- А у тебя их две было? Ну ты даешь! Про город ты не говорила, так что сейчас расскажешь обе истории.
- Обязательно!
Сидим себе в гостиной, пьем водку, запиваем и закусываем, курим как паровозы, Лиза рассказывает мне очередной фантасмагоричный роман своей реальной жизни. Особо в детали не вникаю, а то нестыковок можно кучу обнаружить, но общую тенденцию улавливаю. То ли от водки, то ли от потаенной сути рассказа глаза Лизы блещут ярче, жестикуляция сильнее, ноздри раздуваются, и имеющая все признаки производственной драмы соцреализма история про директрису, завуча, учителя рисования и Лизу (в той истории играла роль учительницы музыки и пения), с их разными подходами к воспитанию подрастающего поколения, внезапно из детективной (патрули директор-завуч и живописец-музыкантша выслеживали по школе во время вечеринки злостных курильщиков, выпивальщиков, а может, даже и трахальщиков) стала эротичной (выследив и пристыдив целующуюся в пустом темном классе парочку, они их выставили оттуда вон, и сами предались не только поцелуям. Последней фразой Лизы была «…и сперма у него была вкусная-вкусная».
Весьма хищно на меня посмотрев, Лиза предложила:
- Займемся сексом?
Помимо проституток, ни одна женщина не предлагала мне такое напрямую на первой встрече. На второй-третьей-энной – запросто, иногда и в более сильных выражениях. Но сценарий типичной первой встречи предполагает активность мужчины. Он ее трогает, целует, возбуждает еще одетую, и потихоньку склоняет к интиму. Но Лиза, осознанно или нет, но этой фразой в очередной раз показывает, что ей наплевать на традиции и обычаи.
- Тебе ж нельзя заниматься сексом сегодня, - вальяжно отвечаю я с дивана (а она сидела в кресле), стряхивая пепел с сигареты. – И презервативов у меня нет.
- Темнота! – парирует она тоном старухи Шапокляк. – Я покажу тебе кое-что получше секса. Туши сигарету и марш в ванную!
- Стели постель, женщина! Я скоро буду! – шутливо-высокомерным тоном оставляю за собой последнее слово и удаляюсь для принятия водных процедур.
…Курточка Лизы висит в прихожей, джинсы валяются на диване, рубашка на кресле, лифчик на стуле в спальне, а сама она в трусиках сидит на кровати, с которой убрано покрывало, но нормально не застелено.
- Иди ко мне, котик, - мурлычет она. Потом, вглядевшись в черноту покрытого мехом тела,- э нет, ты не котик, ты медвежонок. Сейчас Лизонька поиграется с мохнатым мишкой.
Как я и предполагал, если женщина упомянула про свои критические дни, но от встречи не отказалась, в программе интима солирует его величество минет. Пара поцелуйчиков для соблюдения приличий, пара ручных движений и Лиза, встав на четвереньки перпендикулярно моему тазу, взяла в рот и принялась показывать мне «кое-что получше секса». Мне трудно объяснить, почему именно такая аналогия мне пришла в голову, о своей особой любви к физкультуре и спорту Лиза никогда не говорила. Ее минет получил в моем восприятии эпитет «спортивный». Возможно, из-за сухощавого тела; возможно, из-за плавочного покроя трусиков, в которых играют волейболистки; возможно, из-за уверенного стиля, в котором штангист подходит к снаряду, делает многократно проделанные на тренировках упражнения и получает свою заслуженную медаль, но не запоминающийся десятилетиями рекорд. Очень добротно, со знанием дела Лиза отсосала мне член, практически не выпустив его изо рта до окончания семяизвержения, и только временами меняя руки. Когда она держала член в основании левой рукой, правой тогда теребила мне яйца и гладила бедра. Когда держала правой – левой рукой игралась с моими волосами на животе и груди, пощипывала соски.