Я пытаюсь исцелиться. Я не хочу быть такой… сломленной. Я хочу снова стать той девушкой, которой была раньше, и, если у тебя есть какие-то способности в твоей загробной жизни, мне бы очень пригодилась твоя помощь сегодня. Я иду на игру «Рыцарей». Я покидаю безопасное пространство этого дома. И мне страшно. Я не хочу опозорить Люка, если у меня случится приступ паники на публике. А еще я боюсь, что он где-то там, ждет меня.
Эндрю. Я не могу его победить. Это его игра. Он устанавливает правила и всегда выигрывает. Может быть, последний месяц был для меня отсрочкой, но я знаю, что он найдет меня. И когда он это сделает, это не будет милой встречей.
Я думала о том, чтобы пойти на курсы самообороны. Может, попросить Алию пойти со мной? Она милая. Она бы тебе понравилась. Думаю, тебе бы понравились все новые друзья Люка.
Я не знаю, что еще я должна написать. Я попробую завтра. Я дам тебе знать, как прошла игра.
Монтана
― Эй, ты готова? ― спрашивает Люк. Я закрываю дневник и кладу его на журнальный столик. Он бросает на него короткий взгляд, прежде чем снова посмотреть на меня.
― Да. Давай сделаем это. ― Я поднимаюсь с дивана и направляюсь к нему.
― Ты знаешь, что я в любой момент покину лёд и отвезу тебя домой.
― Этого не случится. Со мной все будет в порядке. ― Я стараюсь верить своим словам. Даже если со мной будет не все в порядке, я не собираюсь делать ничего такого, что заставило бы Люка прервать игру.
― Я знаю, что так и будет, но я хочу, чтобы ты знала, что ты на первом месте, Танна.
― Спасибо, но я хочу посмотреть, как ты играешь. Прошли годы с тех пор, как я видела тебя на льду. Это будет весело. ― Я улыбаюсь ему.
Сердце бешено колотится в груди, моя рука крепко сжимает руку Люка. Он уже переоделся. Он заставил меня остаться с ним в отдельной раздевалке. Как ему удалось это устроить, я понятия не имею. Но игра вот-вот начнется, и он ведет меня к ложе семьи Монро.
Его рука все еще держит мою, когда мы входим в дверь. Люк еще раз ободряюще сжимает мою ладонь. Мои нервы немного успокаиваются, когда я вижу, что Алия ждет меня.
― Алия, это Монтана. Монтана, Алия, ― говорит Люк, как будто мы никогда не встречались. Это немного странно, но они оба согласились держать в тайне причину моего пребывания в Ванкувере. Так что она подыгрывает. Должна признать, что так даже проще, не нужно объяснять, что мы уже встречались и почему. ― А это Кэтрин и Лилиана, ― добавляет Люк, жестом указывая на двух других девушек, находящихся с нами в ложе. ― Монтана будет смотреть игру здесь, наверху, вместе с вами.
― Отлично, иди сюда. Я налью тебе что-нибудь выпить. ― Алия хватает мою руку и тянет меня к мини-бару.
Я оглядываюсь через плечо и улыбаюсь Люку. Я не хочу, чтобы он беспокоился обо мне, когда он должен быть сосредоточен на игре.
Глава восемнадцатая
Тренер отправил меня на скамейку запасных. Не могу сказать, что я поражен. Я пропустил три недели тренировок и игр. Я удивлен, что не заработал огромный штраф. Я знаю, что за это надо благодарить Грея или его отца. Всем сообщили, что я восстанавливался после небольшой травмы и только сегодня получил разрешение играть.
Идет второй период. Я еще не выходил на лёд, и не думаю, что меня выпустят. Это нормально. Вернее, это отстой, но я все еще здесь, со своей командой в Замке, арене «Рыцарей». И нет ничего лучше, чем болельщики на домашней игре, которые скандируют мое имя снова и снова. Я знаю, что они все ждут, буду я играть или нет. Думаю, вся команда тоже. Когда звучит сигнал окончания второго периода, я понимаю, что это маловероятно.
Я иду по туннелю в раздевалку. Я хочу взять свой телефон. Хочу позвонить и узнать, как там Монтана. Но я не делаю этого. Не стоит давать тренеру еще один повод разозлиться на меня. Вместо этого я сажусь на скамейку перед шкафчиком и жду. Проходит совсем немного времени, и в раздевалке становится шумно. У каждого игрока есть своя рутина или ритуал, чем он занимается в перерыве.
В данный момент Грей разговаривает по телефону, снимая с себя экипировку. Он звонит дочери, а затем проводит в душе не менее десяти минут. Трэвис сидит на скамейке, откинув голову назад и закрыв глаза. Я так и не могу понять, молится он или медитирует, но именно этим он занимается первые десять минут, и да поможет Бог каждому, кто попытается с ним заговорить.
Кинг принимает душ и ложится на массажный стол. С ним одновременно работают два массажиста. А я? Обычно я снимаю коньки и прыгаю на велосипед или беговую дорожку, пока смотрю повторы игр на планшете. Мне нужно двигаться, чтобы сохранить мышцы разогретыми. Но поскольку я знаю, что сегодня не играю, я довольствуюсь тем, что сижу здесь и смотрю, как все остальные занимаются своими привычными делами.
Как по расписанию, за пять минут до начала третьего периода тренер собирает команду и начинает свою обычную напутственную речь. Он рассказывает стратегию на период, а затем отправляет нас на лёд. Я уже на полпути к туннелю, последним вхожу в дверь, тренер идет за мной.
― Готовься, Джеймсон. Ты выходишь во второй пятерке, ― говорит он.
Я киваю головой.
― Я готов, тренер.
― Я чертовски надеюсь, что готов. Ты пропадал три недели с какой-то загадочной травмой, о которой меня не поставили в известность. Что бы с тобой ни было, надеюсь, ради тебя и команды, что все обошлось.
Я не говорю ему, что это не так. Это чертово чудо, что Монтана сегодня вышла из дома. У меня такое чувство, что, если бы не поддержка Алии, она бы этого не сделала.
Алия ежедневно звонит мне, спрашивая, может ли она приехать. Я всегда отсылаю ее к Монтане ― это ее решение, хочет она принимать гостей или нет. Иногда она не хочет никого видеть, особенно после встреч с доктором Уэст.
Спит она по-прежнему дерьмово, о чем свидетельствуют темные тени под глазами. Не думаю, что она будет крепко спать, пока не убедится, что этот ублюдок Эндрю покинул этот мир. И я не могу дождаться того момента, когда сообщу ей об этом.
Я занимаю место на скамейке запасных и смотрю на лёд. Шайба падает, и мы выигрываем вбрасывание. Грей и Кинг рядом со мной, и все мы ждем момента, чтобы выйти на площадку и показать всем ту линию, которой так не хватает нашей команде.
Как только нас выпускают, я перепрыгиваю через борт и вступаю в игру. Когда ты играешь так долго, как я, пропустить три недели ― это ничто, все движения записаны в мышечной памяти.
Грей перехватывает шайбу, и мы втроем несемся по льду, рвемся к воротам. «Виннипегские Клены» встречают нас. У них хорошая защита. Я внимательно следил за ними всю игру, поэтому, когда Грей передает шайбу направо, мне, я делаю ложное движение влево и обхожу парня, который замедлился с начала второго периода.
Я вижу просвет. Он небольшой, но есть. Прямо между ног их вратаря. Я делаю бросок и наблюдаю, как шайба проскальзывает мимо него и попадает в сетку. Вспыхивает красный, звучат сирены, а из углов площадки валит дым. Толпа кричит, болельщики в свитерах «Рыцарей» вскакивают на ноги. Хлопают и радуются.