Две другие покупательницы – Mia и Alina исчезли из памяти купца.
Он видел, чувствовал, ощущал присутствие только одной блондинки.
Графиня Virginie Albertine de Guettee равнодушно скользнула взглядом по лицу торговца.
— Наша обожаемая Virginie без языка, – Mia постучала ножкой по плечу Geoffrey. – Не обижай любимую Virginie!
Я не знаю, какие отношения связывают тебя и Koko, но не хотела бы, чтобы подобные отношения связывали тебя и Virginie.
— Я даже мышку не обижу, – Geoffrey скосил глаза на дохлую мышь в углу около статуи Венеры. – Кушайте щербет, все кушайте!
Подобного щербета не найдете даже в Византии!
«Да, не найдут, потому что в Византии купцы не добавляют своим клиенткам дурман-траву в щербет.
Они сразу сыплют в щербет порошок кокаина», – водонос сделал вид, что полностью занят смахиванием пыли с ног Alina.
Alina не возражала, она подставляла то одну ножку, то другую.
«Щербет оставь рабу, – блондинка написала и показала, чтобы все видели. – Нам принеси мальтийских устриц и три ягодки винограда».
— Мальтийских устриц и три ягодки винограда? — Geoffrey быстро выпил стакан теплой вонючей воды «Откуда Koko принес тухлую воду?
Из городской сливной трубы?
Поленился, мерзавец, сбегать на хрустальный родник.
Покажу я ему лень, когда покупательницы уйдут.
Шкуру со спины спущу негодяю». – Geoffrey постарался, чтобы гнев не пробился сквозь фальшивую улыбку.
— Мальтийских устриц у нас нет, не сезон.
Три ягодки винограда, думаю, для вас приготовим. – Немного досады на то, что блондинка и ее подруги не кушают одуряющий щербет, промелькнуло в голосе торговца.
«Возьми пустую амфору и слей в нее все масла из флаконов и пузырьков». – Блондинка приказала и погладила фарфоровую кошечку.
Графиня удивила даже своих новых подружек.
— Слышал? Делай! Сливай! – Mia грозно посмотрела на Geoffrey, затем перевела взгляд с искрами на блондинку: — Virginie, а почему в одну амфору разные масла?
Это новая игра?
«Да, для игры! – блондинка так тепло улыбнулась Mia и Alina, что у Geoffrey от ревности свело зубы. – Мы выльем из амфоры смесь масел в бассейн.
Посмотрим, что из этого получится!»
— Ты самая лучшая на свете! – Alina с визгом прижалась к блондинке.
— Не на свете, а во Вселенной! – Mia поцеловала блондинку в затылок.
Водонос воспользовался моментом и с неистовой силой нерастраченной юношеской любви целовал ноги Alina.
«Только я один не у дела!
Только меня никто не целует», – снова торговца ревность окутала черным покрывалом.
— Слить все масла в одну амфору, а затем вылить смесь в бассейн? – глаза Geoffrey вылезли из орбит. – Затея царственная.
Ничего подобного я не слышал со дня сотворения моей лавки.
Госпожа, это же стоит огромных денег!
Я, конечно, сделаю вам скидку, но за все масла прошу пятьдесят песо.
— Пятьдесят песо? – Mia вскрикнула. – Да за эти деньги можно купить табун коней.
— Но вы же не желаете, синьора, чтобы в вашем бассейне плескался табун лошадей, – Geoffrey умел разговаривать с клиентками.
Графиня Virginie так величественно махнула рукой, что Geoffrey не стал дальше удивляться: — Koko, сын мой!
Сливай масло, сливай, любимый мой сын!
«Надоел ты мне со своим «сыном», – водонос от злости сжал зубы, но масло из первого флакона слил в большую амфору. – Киваешь важно головой.
Скоро без головы окажешься.
Я не прощу тебе, что ты меня держишь за сынка!» – Koko клацнул зубами и искоса посмотрел на хозяина.
Но господин Geoffrey занят деньгами, а не взглядами помощника по хозяйству.
— Назад дороги нет, все масла перемешаны в вашей амфоре, – Geoffrey проследил за последней каплей из хрустального с золотом флакона. – Госпожа, расплачивайтесь! – Голос торговца вознесся до небывалых высот.
«Танцуй», – блондинка наклонила головку и лукаво смотрела на Geoffrey.
— Танцевать? Перед вами? Вы шутите, мадемуазель! – Geoffrey надул щеки. – Девушки танцуют перед мужчинами, а не наоборот.