От трений грудь блондинки покраснела, а груди затвердели.
Девушки подошли к накрытому столику и с удовольствием позавтракали свежевыжатым соком манго.
— Племянницы мои дорогие, – без разрешения и без предварительного доклада рабов вошел Dionisius. – Я вам привез одежды на королевский бал.
Не спорьте, королевский портной сказал, что без этих одежд вас не пустят.
У короля нужно соблюдать этикет! – Dionisius бросил на ковер охапку одежды и застыл.
Только сейчас он понял, что его племянницы и блондинка завтракают, одетые лишь в туфли на высоких каблуках.
«Пора бы мне привыкнуть к причудам блондинки, – Dionisius закашлялся и протер глаза тыльной стороной ладони. – Все девушки, к которым блондинка прикасается, сразу начинают ходить голые».
— Дядюшка, ты требуешь, чтобы мы оделись по этикету короля, как тебе его портной сказал, а сам не следуешь этикету.
Входишь без стука! – Mia шутливо подмигнула дяде.
— Простите меня, я слишком долго не знал этикет, – Dionisius развел руки в стороны. – А стучать здесь не по чему: кругом ковры и мягкие подушки, шкуры на диванах!
— Мы шутим, дядюшка! – Alina вскочила, прижалась к Dionisius, поцеловала его в губы. – Ты наш родной, можешь входить и выходить без разрешения, когда тебе захочется. – Alina двумя пальчиками подняла голубое платье, словно оно – кожа гигантской змеи.
«Да, я могу посещать этот дом и сад, когда захочу, потому что я подарил их блондинке», – Dionisius старательно не смотрел на графиню Virginie Albertine de Guettee.
Он почему-то только сейчас почувствовал перед ней необычайную робость.
— Дядюшка, как смешно, но богато ты одет, — Mia с удовольствием обошла Dionisius. – Золотой камзол, пенная белая рубашка с множеством воротничком, белые обтягивающие чулки, туфли с серебряными пряжками, орденская лента через плечо.
— Так требует этикет королевского бала, – Dionisius беспомощно бросил мимолетный взгляд на блондинку.
Она, казалось, не замечает его.
«Что я должен сделать, чтобы завоевать хоть один ее теплый взгляд?» – отчаянию Dionisius нет предела.
Блондинка подняла стакан, в нем оставалась половина недопитого сока.
Посмотрела сок на свет, поболтала стаканчик.
При этом Sarah, сестры близняшки и Dionisius благоговейно следили за действиями блондинки.
Графиня Virginie Albertine de Guettee улыбнулась стакану и протянула его Dionisius
Он остолбенел, глаза вылезли.
— Dionisius, дорогой брат мой, не дожидайся, пока ангелы прилетят и вольют тебе сок в рот, – Sarah приложила ладонь ко лбу брата. – Не делай ужасное лицо, когда Virginie тебя угощает соком! – Sarah благосклонно, с внутренним теплом посмотрела на блондинку.
«Она хрупкая, словно хрустальный шар на ее шее.
Милая, непосредственная и в то же время величественная.
Блондинка не должна долго держать стакан на весу, а то переутомится!» – Sarah подтолкнула брата к блондинке.
— Я? Мне сок допить? Из твоего стакана? – Dionisius видел только блондинку.
Он не чувствовал тычки своей сестры.
Virginie улыбнулась и склонила головку.
— Ты улыбнулась мне? – Dionisius ущипнул себя за правую ягодицу, чтобы не упасть в обморок от избытка чувств.
— Дядюшка, если ты будешь продолжать щипать себя, то мы не успеем на бал к королю, – Alina с легкой усмешкой нетерпеливо топнула ножкой. – Пей, а то либо сок прокиснет, либо прокиснет улыбка нашей обожаемой блондинки.
— И выпью, да, выпью, – Dionisius залпом выпил сок, облизал край стакана.
«Жизнь моя катится, словно кубик с горы, – Dionisius постарался не смотреть на блондинку, не хотел, но глаза выворачивались, и он чуть не окосел. – Блондинка проявила ко мне благосклонность.
Конечно, она сразу об этом забудет.
Но я-то не забуду!
И как я теперь посмотрю в лицо принцессе Gertrude?
Она сразу почувствует, что я преклоняюсь перед графиней Virginie Albertine de Guettee». – Dionisius махнул рукой, разбивая сомнения:
— Золотая карета ждет, и лошади могут нагадить около наших ворот, – Dionisius подпрыгнул, изображал из себя молодого.
Кости подозрительно громко затрещали.
После продолжительного, но успешного одевания, наконец, все вышли к карете.