Ходить голыми по кораблю нас научила Virginie.
Некоторые из нас сначала стеснялись, но потом поняли, что без одежды намного удобнее и гигиенично.
Под одеждой тело потеет, становится несвежим, и тогда в одежде и под одеждой заводятся болезни.
Без одежды тело обдувается ветерком, кожа лоснится, всегда упругая и свежая. – Perla погладила свою грудь. — Потрогай, мою кожу, почувствуешь, что я не обманываю.
— Потрогал, почувствовал идеальную кожу, но ничего другого не чувствую, – купец опустил глаза. – Тринадцать лет назад непокорный мул лягнул меня в мужское достоинство.
Три дня и три ночи я пролежал без сознания, а, когда очнулся, то у меня уже не оказалось ни penis, ни мошонки.
Я теперь могу только восторгаться женской красотой, но не ощущать ее всеми фибрами тела. – Торговец распахнул халат и продемонстрировал всяческое отсутствие мужских достоинств. – Гладко, как у девушки.
Но не так приятно для глаза, как ваша гладь.
— Мой брат капитан пиратов Alexandre и его друг Thomas похожи на тебя ниже пояса, потому что у них там тоже ничего нет.
Но разве это важно для мужчины? – Perla повернулась боком, чтобы купец рассмотрел ее во всех подробностях.
— А что тогда важно для мужчины, если не это? – купец заинтересовался словами девушки, но не забывал поглаживать ее мраморную кожу.
— Самое интересное и важное для мужчин, это прислуживать женщинам, – Perla провела клубничкой по губам.
— Я бы поспорил с тобой, но спорить с нагой красавицей – верх глупости.
— Ходить обнаженными для нас обычно, но мы запрещаем мужчинам раздеваться.
Вам ходить голыми нельзя, потому что это не красиво. – Perla с любопытством разглядывала гобелен с вышитыми котятами.
Котята резвились на фоне холмов, среди которых стояли дворцы с синими крышами.
— То есть вы имеете право освежать тело, проветривать его, когда захотите, а нам запрещаете наготу?
Мы должны тухнуть под одеждой, пусть у нас размножаются болезни под халатами? – Купец ожидал, что Perla начнет спорить с ним, найдёт какое разумное объяснение.
— Конечно, – Perla ответила коротко.
Она вытянула тонкую шею, разглядывала что-то на правой груди. – Смотри!
— Смотрю постоянно на тебя.
— Это прыщик или грязинка?
— Пылинка, – купец старательно дул на пылинку на груди Perla. – Видишь, я сдул ее, нет ее больше.
— Ужас, а то я подумала, что нехороший прыщик вскочил, – Perla засмеялась. – Мои груди – самые большие в нашей дружной компании подружек, но они не дают никаких преимуществ, и не нужны мне преимущества.
Мы равные среди равных, а Virginie Albertine de Guettee самая равная из нас.
Мы не мужчины, мы не измеряем дружбу величиной частей тела.
Зачем нам ссоры?
— Не сомневаюсь, — у купца закружилась голова от милого щебета девушки. – Не знаю в чем, но не сомневаюсь.
А что привело вас в наш город, обворожительные девушки с корабля? – Купец потрогал свой толстый живот, сравнил его с плоским животиком девушки и печально покачал головой.
— Мы плывем… – Perla прикрыла ладошкой ротик. – Ой, чуть не проговорилась, куда плывем и зачем плывем.
По дороге наткнулись на ваш залив и город.
Почему бы нам не пройтись по улочкам и не закупить на базаре то, что нам нужно?
Хотя, признаюсь, я уже скучаю по кораблю в плаваньи.
Хочется опять плыть, играть на палубе в мяч и щекотать подружек до изнеможения.
— Кроме игры в мяч вы еще во что играете? — любопытству мужчины в компании с обнаженной девушкой нет предела.
— Еще мы играем в поцелуйчики – целуемся и хохочем, – Perla рассмеялась, вспомнив веселое. – Когда сошли на берег, я увидела старика: высокий, с длинной бородой, голова у него полностью замотана, даже глаз и рта не видно, а на ногах грубые башмаки на толстой подошве.
Мы, девушки никогда не снимаем туфли на высоких тонки каблучках, даже, когда нагие или купаемся или спим. – Perla подняла ножку, и купец, в который раз, полюбовался изящными и очень дорогими туфлями на тонком каблуке. – Мы не снимаем, а старик снял свои туфли, долго рассматривал потные грязные пальцы ног, трогал их руками, а затем вытирал руки о несвежие панталоны.