Мой взгляд снова встретился с глазами Александры.
— После книги «Блондинка с розой в сердце» я написал шестьдесят два романа. В подавляющем большинстве они были о расследовании убийств, потому что тема «жизнь-смерть» особенно волновала читателей. Я пережил смерть жены и дочери. Поэтому прекрасно представлял те чувства, которые испытали родственники жертв всех этих нелюдей, с которыми боролись мои герои. Я тоже временами задумывался, что было бы, если бы «появился шанс». И вот: этот шанс вычеркнуть из будущего многие ужасы появился.
Я взмахнул барсеткой — Лебедева посмотрела на балкон, где курил мужчина.
— Все эти… нелюди сейчас рядом с нами, — сказал я. — Не на страницах романов и милицейских отчётов. Не в статьях журналистов из криминальной хроники. Некоторые из них ещё не свершили свои главные злодеяния. Но уже мечтают о них. А другие и вовсе пока чувствуют себя законопослушными гражданами. Их будущие жертвы сейчас радуются жизни. Родители ещё не погибших детей планируют будущее своих чад. Известное мне будущее пока не наступило. Понимаешь? Сейчас я решаю судьбы многих людей.
По дороге навстречу нам проехал грузовик — пыли он поднял заметно больше, чем велосипедист.
Лебедева снова чихнула. Она помахала перед своим лицом ладонью, будто разгоняла пыль.
— Честно тебе признаюсь, Саша: мне нравилось писать книги, — сказал я. — Нравилось ещё и потому, что я чувствовал себя при работе над романами эдаким могущественным демиургом, вершителем судеб. Мне это чувство по-прежнему доставляет удовольствие. Я приехал в этот посёлок не только потому, что считаю это правильным. Но и потому, что сам этого захотел. Как бы нелепо это не звучало, но я сейчас работаю над очередной историей. В которой злодеи будут наказаны; а добро не только с кулаками, но и с пистолетом.
Я усмехнулся, сказал:
— Я не шекспировский Гамлет, не мучаюсь вопросом «быть или не быть». Я уже всё для себя решил. Решаю судьбы таких людей, как Рома Курочкин и Александр Бердников. Мне на это не нужно ничьё разрешение. Мои герои в книгах часто мечтали не раскрывать, а предотвращать преступления. Но у них не было такой возможности. У меня она появилась. Сейчас я, возможно, единственный человек в этом мире, у которого не дрогнет рука «всё исправить». Она не дрогнет, я тебе это гарантирую. Сегодня ты в этом убедишься сама.
Я дёрнул плечам и добавил:
— Если захочешь, конечно. Или ты дождёшься моего возвращения на вокзале?
Лебедева решительно тряхнула головой.
— Нет уж, Дима, я пойду к Бердникову вместе с тобой, — сказала она. — Не потому, что разделяю твой настрой. Но всё же я надеюсь: ты мне покажешь хоть что-то в подтверждение твоих пока голословных утверждений. Я тебе верю, конечно… но всё же. Я только не поняла, почему мы с тобой сделали такой крюк. Почему не поехали сперва в Москву? А уже после визита в столицу бы мы добрались до этого посёлка. Так бы мы сэкономили время на дорогу. Ты ведь сам говорил, что время для тебя сейчас имеет большое значение.
Мы дошли до перекрёстка. Я свернул вправо, на просёлочную дорогу. Увлёк за собой и свою спутницу.
Солнце теперь светило нам в затылки.
— Время всегда имеет значение, Сашенька, — ответил я. — И для меня, и для всех остальных. Именно поэтому мы и сделали этот «крюк» по пути из Ленинграда в Москву.
Лебедева покачала головой.
— Не понимаю, — сказала она.
— Всё просто. Сейчас время особенно значимо для Риты Медведевой, которая проживает в этом самом посёлке Ларионовка.
— Что ещё за Рита Медведева?
— Семилетняя девочка, — ответил я. — На фотографии в интернете у неё были ямочки на щеках и две тонкие светлые косички. Именно так я и описал её в своей книге. В романе я изменил её фамилию: пожалел чувства её родных. В сентябре этого года Рита пошла бы в первый класс. Но в моем будущем школьницей она так и не стала. В известном мне будущем тринадцатого июля тысяча девятьсот девяносто первого года Рита Медведева стала третьей жертвой Ларионовского мучителя Александра Бердникова.
Лебедева нахмурила брови.
— Тринадцатого июля, — сказала она, — это же завтра.
— Завтра, — согласился я. — Вот потому мы и поехали из Ленинграда сюда, а не в Москву. Там, в Москве, немного подождут. А Ларионовский мучитель ждать не будет. Сегодня он готовится к завтрашнему развлечению. На этот раз он убьёт не спонтанно. Первыми его жертвами стали брат и сестра Чёнкины. Девочке было десять лет, а её младшему брату восемь. В прошлом году Бердников встретил их около Дикого пляжа — есть здесь такое место. Они сели к нему в машину, но до посёлка не доехали.