- Похоже, так они делают со всеми планетами, которые захватили.
- Это так, но меня огорчило другое. Господин Морит, когда прощался со мной, сказал, что его наняли добывать канториум на Мурио-Кант, и что в обмен на это он надеется выкупить свою матушку и маленькую госпожу Миа. Однако, если канториума там больше нет, и если хозяева капитана Кэси знают об этом, коль скоро сами уже высадились на планете – то зачем господин Морит нужен им? Подумав так, я стал беспокоиться, не угрожает ли ему опасность. Не говоря уж о госпоже Ни и девочке.
- Нынче всем угрожает опасность, - ответил Никто, прикрыв глаза. – Починим двигатель и полетим им на помощь. Скопление Ти большое, но должны же быть какие-то следы.
- Вот это я и хотел вам сказать, про следы, - ТТ дождался, пока Никто взглянет на него. – Недавно я обнаружил в памяти бортового навигатора маршруты, которых там раньше не было. Они ведут в пустынную область у края Ти, где нет абсолютно ничего – ни звезд, ни планет. Поэтому это место очень любят дальнобойщики – там удобно пролетать на сверхсветовой скорости. Если верить внезапно всплывшим файлам, «Малышка» в прошлом летала туда несколько десятков раз. Причем не транзитом, а туда и обратно. И оставалась довольно надолго. Посреди пустоты, где нет ни одного стацинарного объекта!
- Что ж, может, сейчас там ничего нет, а в прошлом – было. В любом случае, слетаем туда и проверим.
- Господин Никто, меня беспокоят не сами маршруты, а то, что раньше их не было, - неуверенно сказал ТТ. – Как будто их отсроченное появление в памяти компьютера было кем-то запрограммировано. Словно кому-то нужно, чтобы мы обнаружили их только сейчас, и именно сейчас отправились в указанную точку!
- Но ведь ты мог и ошибиться, - возразил Никто.
- Да, в том-то и дело, в том-то и дело! Моя программа тоже все время твердит мне, что я ошибся, и маршруты были всегда. Я ведь говорил вам, что мой процессор связан с компьютером «Малышки», что я – его часть. Так вот, некоторое время назад я осознал, что, конечно же, я всегда видел эти маршруты и что, может быть, я даже летал по ним. Но какая-то часть меня продолжает спорить: «нет, их здесь не было, их ввели только вчера!». Я знаю, что вы скажете, господин Никто – что я не могу быть уверенным, что и это сомнение не внедрено в меня автором программы, ибо все, что есть во мне, внедрено программой…
Никто рассмеялся.
- Дорогой друг, для дроида ты слишком много сомневаешься!
- Да, вы правы. А еще для дроида я недопустимо плаксив.
- Можешь расслабиться. Здесь нас никто не слышит. А я точно никому не расскажу о тайнах дроидовой души…
- О, душа! Об этом сокровище мечтает любой дроид! Быть игрушкой в руках жестокого создателя, мучительно сознавать, что каждая твоя кажущаяся оригинальной мысль на самом деле вбита в твою память его праздной рукой – вот наша печальная судьба. Любой из нас без размышлений променяет ее на удел самого последнего из смертных, лишь бы получить взамен свободу разума!
Никто пожал плечами.
- Вспомни, что по этому поводу изрекает юный мудрец Мидо: что у живых существ тоже нет свободы, что они – тоже игрушка, только в руках богов. И все их мысли и действия тоже предопределены создателем.
- Да, но известно, что Творец Вселенной – справедлив и всеблаг, и он не стал бы создавать живые души лишь для того, чтобы бросить их на уничтожение в ближайшей битве или чтобы превратить в свою прислугу. Другое дело – его творения. Они слабы и мелочны, и создают дроидов просто как полезную вещь. А чтобы мы были еще эффективнее, она научили нас думать. Но уметь думать – это ведь значит и уметь страдать от сознания, кто мы есть.
- Я не силен в богословских спорах, - коротко ответил Никто и распрямил затекшие руки. – Кстати, не сделаешь ли мне горячий споро? Извини, что использую тебя, как полезную вещь, но я, признаться, здорово озяб. Знаешь, с годами ведь не молодеешь. Что ни говори, а эта особенность невыгодно отличает живых от дроидов.
ТТ уже вскочил на ноги. Если бы он мог, то провалился бы на месте от стыда. Но он не мог, поэтому лишь низко поклонился.