- Надеюсь, с ними будет все в порядке, - задумчиво сказала Магери, проводив его взглядом. - А нам пора в Ксант.
- Мы уже готовы! – послышалось из кабины.
Магери повернулась и увидела головы Тиссиана и Сент Су, выглядывавшие из-за пилотских кресел. Впервые за долгое время она радостно улыбнулась.
Глава 19. Обитатели рая
Маса долго вели по темному коридору. Когда двери распахнулись и его втолкнули в огромное освещенное пространство, он на некоторое время застыл на месте, ослепленный. Наконец, глаза привыкли к свету. Мас обнаружил себя стоящим у подножия гигантского рукотворного склона, уходящего вверх плавными уступами. Хотя вернее было бы назвать его огромное воронкой. Выход из коридора находился в самой нижней ее точке, а вокруг во все стороны поднимались большие полукруглые террасы. Видимо, они представляли собой ванны, наполненные водой; в борте каждой из них имелась выемка, через которую стекали вниз голубоватые прозрачные струи. Пробежав каскадом по всем ярусам, вода с громким плеском изливалась в широкий желоб, окружавший площадку под ногами Маса.
Журчание множества маленьких водопадов сливалось в сплошной равномерный гул. К нему примешивались другие тихие звуки – шорохи, шепот, мягкие движения тысяч рук и ног. Террасы были обитаемы. В ваннах, перед ваннами и на изящных лестницах, соединявших их между собой, сидели и возлежали в самых непринужденных позах люди. Впрочем, не только люди. Но Мас первым делом заметил именно людей, и потому невольно отступил назад, прижавшись к запертым дверям. Он узнал их: это были его земляки с Тан-3. Некоторых, сидевших на ближних террасах, он мог бы назвать по именам. Они были без брони. Правда, металла на их телах все равно было едва ли не больше, чем плоти: он закрывал или заменял собой мутировавшие части. Самым первым он увидел Клауда. Живого! Когда-то Мас смущенно отворачивался в душевой, заметив многочисленные темные пятна по всему его телу – предвестники грядущих язв. Теперь пятен не было, а на их месте красовались идеально вживленные канториумные пластинки. Кажется, они даже повторяли движения его мышц. Шея, некогда пробитая выстрелом Мидо, была одета в плотный канториумный воротник, переходивший в часть головы с искусственным глазом – почти как у капитана Кэси. Поблизости, у другой ванны, удобно устроился Лори. Металла на его теле было больше: как припоминал Мас, мутации полностью поразили кожу его ног, и он старался не раздеваться перед товарищами. Сейчас поверхность (а может, и не только) обеих его конечностей заменял канториум. Под подбородком у него тоже поблескивал ошейник – в том месте, где меч Никто некогда отрезал ему голову.
Мас зажмурился. Не было сил смотреть дальше. Наверху, где террасы расплывались в водяной дымке, он мельком заметил Фериса. Часть зеленоватых пупырышек на его груди также была прикрыта пластинами, часть – почему-то оставлена на потом. Как и у Клауда, у него часть головы была искусственной, и она тоже соединялась с воротником, прикреплявшим отсеченную голову к телу. Взгляд успел выхватить и Уанска, давеча встреченного на мосту – видать, его смена уже закончилась, и он пришел расслабиться в «сад». У Уанска теперь не было лица. Он и на Тан-3 старался снимать шлем пореже, чтобы не пугать сослуживцев нагромождением уродливых кожных бугров. Но теперь его проблема была решена радикально: вместо лица у него был намордник с очками и респиратором. А вот тело – ну надо же, как повезло парню! – по-прежнему было чистым и свежим. Сейчас оно нежилось в теплых струях воды.
Кто еще там был? Ли, Млэн, Пилар, Ти-Чо… Мас сделал усилие и открыл глаза. Верно, вот они все. А в дальней нижней ванне плещется Энс. Наверное, тоже сменился с дежурства… Пожалуй, вся его танианская рота была в сборе, а теперь вернулся и сам блудный командир. Мас тяжело дышал, по его изъязвленным щекам струился пот. Он протянул было руку к шлему, который болтался у него на поясе, но передумал. И не только оттого, что ему стало стыдно прятаться. Просто в этом не было нужды: его по-прежнему никто не замечал. Каждый из бойцов, казалось, видел только себя. Хотя нет, не только; здесь были и женщины, и мужчины по мере возможности воздавали им должное. Женщины тоже были из разных мест. Мас заметил танианок, как знакомых, так и незнакомых. Но были и красавицы-твилечки, и угловатые забрачки, и черные тирианки, и оранжевые чаниланки, и много кто еще. Похоже, все они служили инструментом для развлечения уставших солдат. Они тоже не замечали ничего вокруг, кроме своих обязанностей. Девушки присаживались мужчинам на колени, обвивали своими нежными руками их наполовину железные тела, прикасались своими губами к их холодным устам – и, похоже, не обращали внимания ни на холод, ни на металл, ни на равнодушие. Пары делали все, что положено в таких случаях, но непонятно, чувствовали ли что-то при этом. Заметив поблизости объект, нуждающийся в «обслуживании», девушка приближалась, механически сходилась с ним, а затем переходила к другому – но ни он, ни она не выказывали никакого сожаления о расставании. Иногда то один, то другой солдат, получив, видимо, какой-то сигнал, спокойно отстранял девушку, поднимался и исчезал где-то в глубине террасы, увитой цветущими лианами. Присмотревшись, Мас увидел там двери. За одной из них, не успевшей закрыться, он разглядел обычную раздевалку, где солдаты, сидя на скамьях, облачались в броню. Все было так привычно, просто, банально, но… почему-то при взгляде на это сердце сжималось в груди.