Шло время. Не выдержав, она опустилась на колени.
«Прошу, помоги мне! Ты, который всегда был рядом. Ты, который провел меня через лучи. Неужели сейчас, когда я почти достигла цели, ты оставишь меня?»
Вдруг что-то заставило ее вскинуть голову. Перед ней, по ту сторону переливающейся плазмы, стоял Мидо!
- Это ты! Как ты здесь оказался?! – Она вскочила.
- Я всегда там, где ты, - улыбнулся Мидо. – Иди сюда скорее!
- Но эта плазма… Она убивает! Я не могу…
- Какая плазма? – искренне удивился Мидо.
Диар хотела было что-то сказать, но слова застряли в горле, потому что она поняла, что плазма… она исчезла! Между ней и Мидо не было ничего, кроме прозрачного воздуха.
- О боги, ну конечно!
Она не заметила, как миновала проем, как вбежала на мостик. Раскинув руки, она хотела сжать Мидо в объятиях. Но схватила лишь пустоту. Диар растерянно оглянулась - нигде не было ни души. Позади нее, как раньше, светилась розовая пелена. Мостик, где она стояла, вел к небольшому возвышению – это оно казалось ей островом. От него в разные стороны лучеобразно отходили другие мостики, соединяясь с круглыми стенами огромного колодца. Похоже, она была почти на самом дне: стены уходили вверх в темноту, а под мостиками метрах в пятидесяти был пол. Точнее, самого пола не было видно – его скрывало густое переплетение шлангов и труб. Они спускались откуда-то сверху, по пути оплетали ряды светящихся капсул, которыми были выложены стены, проходили по полу и пристыковывались к подножию «острова». Диар не сразу обратила внимание на эти капсулы, а теперь, присмотревшись, едва не ахнула. Внутри каждой помещалось живое существо. Они висели с закрытыми глазами, не шевелясь, однако Диар интуитивно догадалась, что они живы: ведь не случайно к каждому были присоединены трубки, и не случайно они вели к «острову». Что-то выкачивалось из беспомощных тел и подавалось туда, на возвышение… Но чтобы узнать, что там находилось, нужно было приблизиться и подняться по круглым ступеням. Диар еще раз оглянулась по сторонам - словно надеясь, что ее милое видение вернется и поможет ей. Но она была одна. Вокруг висела гробовая тишина. Глубоко вздохнув, она осторожно двинулась вперед.
Миновав первые три ступени, она достигла взглядом вершины. Сначала ей показалось, что там лежит стекло: на его ровной блестящей поверхности отражались стены и ряды капсул. Но затем, встав повыше и нагнувшись, она поняла, что это вода. Она была прозрачной, но из-за полумрака Диар не сразу разглядела то, что было в глубине. Сначала она увидела все те же шланги: подобно щупальцам, они со всех сторон лепились к предмету, висящему в центре. Это было что-то бесформенное, странное… Вдруг она вскрикнула. Сквозь воду она увидела голову. Хотя верней было бы назвать ее останками головы. Искореженная, израненная, безглазая, частично лишенная кожи, она крепилась к телу с помощью тонкой ссохшейся шеи. Дальше шло тело – точнее, его растерзанные части, которые наверняка распались бы, если бы бесчисленные шланги не удерживали их вместе. Кожа и обнажившиеся ткани несли следы разложения, однако – и это было самым ужасным – тело жило! Будто следуя ритму поступающих по шлангам ресурсов, жалкие куски плоти вздымались – и тогда кости почти вылезали из своих тонких покровов – и тут же вновь опадали, поднимая на поверхности легкую рябь. Страшно было смотреть на то, как неведомый мертвец, который давно должен был бы покоиться в могиле, отчаянно цеплялся за жизнь. У него не было глаз, не было ушей, в его ноздри вели тонкие трубки, накачивая воздухом легкие, которые были видны сквозь прореху в грудной клетке – однако он хотел жить!
«Кто это?» – в ужасе подумала Диар. – «ТТ говорил, что за дверью обретается Хозяин Длинных Платформ, вобравший в себя души пленников и повелевающий их телами. Но здесь лишь беспомощные останки, которые по чьей-то жестокой прихоти не преданы земле. Воистину, Хозяин – монстр, если способен так изощренно мучить этого несчастного. Но зачем, зачем ему это?»
Она пересилила себя и еще раз взглянула в чашу. Увечное тело затрепыхалось; по поверхности пошли круги. Ей показалось, что разверстый беззубый рот тянется к ней, пытаясь что-то сказать. Страх и отвращение, владевшие ею, сменились жалостью.
«Он взывает ко мне! Он просит о помощи! О боги, я спасу его! Я избавлю его от мук неестественной жизни и предам смерти, которая будет для него отрадой!»
Тотчас она поняла, что следует делать. Отступив на шаг, она закрыла глаза и решительно выхватила меч. Клинок, вспыхнув и описав дугу, уже готов был обрушиться за тленную плоть, как вдруг Диар ощутила сильнейший удар в грудь, а затем – острую боль от падения. Распахнув глаза, она обнаружила себя лежащей на мостике в десятке метров от ступеней. Чаши уже не было: ее скрыла огромная, переливающаяся множеством лиц плазменная голова.