— Ты ведь пойдешь с нами, правда? На банкет? Нам нужно показать себя с лучшей стороны. Особенно в такие моменты, как этот. Бени даже убедил, что от твоего брата никакого толку не будет, — проворчала она себе под нос.
Раф не был уверен, что сможет встретиться с братом лицом к лицу, особенно после того, как тот получил такой сильный удар в сердце. И все же он беспокоился о своей матери. Она выглядела неважно. Поэтому, чтобы доставить ей удовольствие, он кивнул в знак согласия, пообещав присоединиться к семье на банкете в конце недели.
Он не подозревал, что у Бенедикто и Козимы была другая цель для этого банкета. Поскольку семья оказывала все большее давление на Бенедикто, требуя выбрать официального наследника, и большинство влиятельных людей были на стороне Микеле, а не Рафа, Бенедикто решил пустить в ход тяжелую артиллерию.
Он хотел использовать банкет как возможность показать, насколько непостоянен Микеле, а также подготовить почву для союза со своим сыном.
Рафа могли принять в качестве наследника только в том случае, если бы он принес что-то на стол, и брак с девушкой из другой уважаемой итальянской семьи мог быть как раз тем, что им было нужно. И банкет был просто способом установить такую связь.
Когда подошло время банкета, Раф изо всех сил старался не привлекать к себе внимания. Присутствие брата нарушало его душевный покой, и он инстинктивно старался выставить себя в худшем свете, делая себя меньше, незначительнее.
Особенно когда Микеле, как всегда, был пьян и кричал, чтобы все слышали, какой он дебил.
Хотя вечер прошел без происшествий, Раф понял, что его родители что-то задумали, особенно когда они обратились к Марчелло Ластре с предложением объединить их семьи.
Одна из его сестер решила, что монашеская жизнь не для нее, и вернулась к мирной жизни. Недостатком было то, что в глазах Бенедикто ее прошлое делало ее идеальной кандидатурой.
Он видел в ней кроткую и послушную женщину, придерживающуюся традиций. Именно это ему было нужно, чтобы помочь Рафу в борьбе за семейное наследство.
Раф, со своей стороны, делал все возможное, чтобы отговорить своих родителей от этого. Но все рухнуло через несколько дней после банкета, когда небольшой перерыв в жизни Козимы обернулся поездкой в больницу.
Ситуация была мрачной, особенно после того, как врач предположил, что у нее начался диабет, вероятно, вызванный сильным стрессом.
Раф был потрясен.
Его мать пыталась подбодрить его, говоря, что все будет хорошо. Но для Рафа это был последний удар, в котором он нуждался в тот момент.
Если и было что-то, в чем он не винил себя до этого момента, так это здоровье его матери. И когда он услышал эту ужасную новость, он не мог отделаться от чувства, что сам внес в это свой вклад — что он был источником этого стресса и причиной того, что она сейчас находилась в больнице, готовясь к кардинальным изменениям в своей жизни ради своего здоровья.
Возможно, он осознавал это и раньше, но в тот момент Раф впервые осознал, что его склонность к самоповреждению на самом деле направлена не только на него самого. Они разрушали все вокруг него, затрагивая каждого человека вокруг него.
И он не был уверен, что ему это нравится.
— Ты сделаешь кое-что для меня, дорогой? — Спросила его Козима несколько дней спустя, вернувшись домой. Она все еще была слаба и часто падала в обморок, и он преданно оставался рядом с ней, не желая причинять ей еще больший стресс.
— Ч-что?
— Ты хотя бы познакомишься с этой девушкой? Тебе не обязательно жениться на ней, если она тебе не нравится. Но ты женишься? Ради меня?
Черты ее лица были мрачными, ее хрупкое тело прижалось к нему, и она устало вздохнула.
Он немного помолчал, борясь с самим собой. Он не хотел участвовать в их планах, но в то же время, что могло пойти не так во время одной встречи? Он удовлетворит свою мать, и, может быть, тогда она перестанет приставать к нему с просьбами о встречах по поводу свадьбы.
— Отлично.
Не прошло и двух дней, как была назначена первая встреча. В конце концов, дьявол работал быстро, но Козима работала еще быстрее.
И вот они оказались в доме Ластра, где Раф имел неожиданное удовольствие познакомиться с Ассизи, или просто Сиси.
Сиси была, проще говоря, необычной. Она не была похожа ни на кого, кого он когда-либо встречал в их кругу. В ней не было той хитрости и коварства, к которым он привык. И хотя он все еще опасался слишком много рассказывать о себе во время той встречи, он не мог удержаться и отвечал на ее любопытные вопросы, делая самый минимум, чтобы сохранить невозмутимость.
Настолько, что она видела его насквозь.
Его губы дрогнули, когда она упрекнула его за это, сказав, что заметила его предательский характер, что его заикание было осознанным решением и что в том, что он делает паузу после каждого слога, есть определенная закономерность.
Он был... ошеломлен.
Но потом она улыбнулась.
— Не волнуйся. Я сохраню твой секрет, — подмигнула она ему.
В этот момент он решил рискнуть. И он сделал правильный выбор.
— Спасибо, — прошептал он, увидев понимание в ее глазах, но больше всего — доброту.
Эта встреча была бы только первой, поскольку между ними установились дружеские отношения.
— Может быть, еще есть шанс, — сказал он Сиси, пытаясь утешить ее.
Они сидели в ее гостиной. Это было место, где они обычно встречались, поскольку в ее семье были довольно строгие правила приличия. И хотя они считали Рафа безобидным из-за его невинного поведения, это не означало, что они не наблюдали за ними внимательно. Они были одни, но дверь была широко открыта, и любой мог войти в любой момент.
— Нет, — уверенно заявила она. — Все сделано. Так получилось, — она покачала головой.
Недавно она пережила тяжелый разрыв отношений, о котором знал только Раф, ее отношения с одним из друзей брата были тайной для всех остальных.
— Я ненавижу, что мне приходится притворяться, что все в порядке. Что... — с ее губ сорвалось рыдание, и она тут же посмотрела в сторону двери, чтобы убедиться, что поблизости никого нет. — Что мое сердце не разбивается каждый раз, когда я думаю о нем.
— Со временем все наладится. Я знаю, что так и будет, — его губы сложились в подобие улыбки. Он точно знал, через что она проходит. Но по сравнению с ней его положение казалось ничтожным. Сиси была с Владом во всех отношениях, в каких только может быть женщина с мужчиной — они были парой.
Раф… У него была интернет-дружба, которая, как он надеялся, перерастет во что-то другое. А закончилось все тем, что его единственный друг стал призраком. Его история не была трагической. Она была просто трогательной.
— С тобой такое случалось? — она смахнула слезы.
— Что-то в этом роде, — пожал он плечами, но, немного уговорив, ей удалось вытянуть из него, что именно произошло с любопытной кошкой и как это повлияло на него.
— Я не знаю, что я сделал не так, — его голос дрожал, когда он заканчивал свой рассказ, слишком много эмоций было вложено в эти слова.
— Раф, мне так жаль, — сказала Сиси. — Я не знала, что ты тоже прошел через что-то подобное.
— Да, но мы даже никогда не встречались. Это звучит так глупо, — он попытался улыбнуться ради нее.
— Это совсем не глупо, — она отстранилась, на ее лице отразился испуг. — У тебя явно были чувства к этому человеку. Какая разница, встречались вы или нет? Вы провели годы, узнавая друг друга. Если это не отношения, тогда я не знаю, что такое...
— Все было не так, — неуверенно возразил он. И это было не так. В тот раз они просто согласились попытаться поднять свою дружбу на новый уровень.
Раф не мог понять, насколько сильно на него повлияло исчезновение любопытной кошки, и что его реакция была далека от нормальной. И все же, по его мнению, поскольку они никогда не предпринимали официальных шагов, это всегда будет просто дружба.
Обреченная дружба.
— Ну и что? У тебя все еще есть чувства, — строго сказала она ему, прежде чем расплыться в улыбке. — Посмотри на нас. Мы пара влюбленных дураков, не так ли? — Сиси выдохнула.