Ворон вернул самообладание.
– Хайаа! Пошли, и я расскажу тебе!
Взмыв с ветки, Корвус Скарр полетел прочь, громко хлопая крыльями, чтобы аспид мог проследить его дорогу. Когда он оказался вне пределов слышимости своих подчиненных, ворон спикировал на развилку вяза, поджидая Балисса. Не желая долго находиться в обществе устрашающего змея, он сразу перешел к делу.
– Арракаа! Эти ползуны из краснокаменного дома должны бояться моего имени. Они должны узнать, что Балисс на моей стороне, узнать, что такое страх. Ты можешь это сделать.
Голова рептилии качнулась взад-вперед.
– Балисс знает, что всссе на сссвете боятссся его, даже великий Ссскарр. Но чем я обязан такой чессстью, что ссстанет мне наградой?
Корвус завертел головой, словно опасаясь, что их подслушивают. Он понизил голос.
– Аррах! Когда глаза Гибельных Огней вернутся на свое место, ты будешь щедро вознагражден. Я прикажу моим воронам выгнать всех рептилий из моих пещер. Лягушек, жаб, ящериц, медяниц и травяных змей. Они будут твоими, делай с ними все, что заблагорассудится!
Балисс то лениво свертывался, то раскручивался – знак, показывающий, что он, кажется, доволен, таким щедрым предложением.
– Эти рептилии, ссссколько их там?
Корвус Скарр широко расправил крылья.
– Йахарр! Столько, сколько листьев на этих деревьях!
Чудовищный аспид медленно заскользил прочь, его последние слова заставили ворона вздрогнуть.
– Запомни одно: есссли ты обманул меня, Балиссс позаботитссся о том, чтобы твоя сссмерть длиласссь половину сссезона.
После великого змея Асмодеуса в Стране Цветущих Мхов не было такого ужасного аспида. Прожитые сезоны не повлияли на силу, ловкость или яд огромной рептилии. Более того, слепота Балисса только усилила его остальные чувства. Одним словом, она создала чудовище, устрашающее и бесстрашное, у которого не было естественных противников, только жертвы.
Корвус Скарр был очень доволен своим планом. Он полетел назад, в свой ужасающий пещерный мирок, не заметив одну крошечную медянку. Та пряталась у него над головой, притаившись в шелестящей листве величавого вяза. Как только Корвус Скарр улетел, змейка заскользила вниз по древесному стволу. Сикарисс была не просто украшением для головы – у нее тоже имелись свои глаза и уши в самых странных местах.
Другие глаза тоже наблюдали за тем, что произошло вне пещер. Высоко на склоне холма темный зверь видел все.
Таинственный наблюдатель медленно водил точильным камнем по лезвиям клинка странной формы. Ни Корвус Скарр, ни подслушивавшая его медяница так и не узнали, что за ними наблюдал зверь, собиравшийся покончить с ними, неважно, сколько времени это займет. Меч с двумя лезвиями тихонько свистел, когда по нему скользил точильный камень, меч темного мстителя, острый и смертоносный, как клыки любой рептилии.
Тарул, один из воронов-Огней, прятался на колокольне аббатства Рэдволл. Упрямая решимость удерживала его здесь; он поклялся не покидать краснокаменный дом, не взяв с собой пленника. Одного из маленьких ползунов, которых землелапые называли «диббунами». Но дела с самого начала пошли не так, как надо.
Сперва шел дождь, из-за которого все сидели взаперти. Настроение Тарула улучшилось, когда наступила хорошая погода. Однако, вскоре он понял, что он находится в неподходящем месте, заперт на колокольне, в то время как диббуны играли либо в саду, у пруда, либо у сторожки привратника. К тому же, за ними, как правило, хорошо присматривали.
Колокольня была не самым удачным укрытием, думал Тарул. По меньшей мере, четыре раза в сутки ему приходилось забиваться в самый дальний угол, спрятав голову под крыло. А все из-за толстого ежа по имени Колючка. Через определенные промежутки времени он приходил звонить в колокола-близнецы, в полночь, на рассвете, в полдень и на закате. Еще долго после его ухода в голове ворона раздавалось эхо колокольного звона.
Но и это было не все. Больше всего Тарула мучили голод и жажда. Один раз он уже совсем было собрался отведать плодов из сада, как вдруг заметил бродящего внизу длинноухого. Тарул очень боялся его, хорошо зная, как опасно странное заячье оружие, метающее острые металлические палочки.
Так что он оставался на колокольне, страдая от голода, мучаясь жуткой головной болью, но по-прежнему пребывая во власти тупой одержимости. Он думал о похвалах, которые достанутся на его долю, о том, как его назовут самым отважным из Огней.
Наконец, однажды утром толстый колючка не пришел звонить в колокола на рассвете. Тарул с надеждой взъерошил растрепанные перья. Решив, что ему может, наконец, улыбнуться удача, он подкрался к верхнему окошку башни, с нетерпением ожидая дальнейшего развития событий. В лучах золотого весеннего утра он наблюдал за тем, что происходило внизу. Шанс появился в полдень, когда большинство обитателей краснокаменного дома собрались в саду, чтобы перекусить. Оба его самых ненавистных врага, длинноухий и колючка, вместе с несколькими другими зверями, покинули сад, заторопившись внутрь.