— Ты моя дочь, — ответил Монсдорф, — родная дочь.
Альмавер вздрогнула и дёрнула ткань. Из раны пошла кровь, и она принялась её вымачивать.
— Не нужно так шутить, — сдержанно сказала Альмавер, остановив кровотечение.
— Я не шучу, — сказал Монсдорф. Больше они в этот день не разговаривали. Бонасис, приехавшая с городского рынка, сразу почувствовала неладное.
— Что случилось? — спросила она у Альмавер.
— Ничего, — ответила та. После упорных расспросов Альмавер призналась в том, что сказал Монсдорф.
— Я ему не верю, — жёстко сказала Бонасис, — он не тот человек, которому можно верить.
— А если он говорит правду? — остановила её Альмавер.
— Даже если он говорит правду, — загадочно ответила Бонасис.
Маргина шагала по городу вместе с Гешеком и Этиорой, которые бегали по магазинчикам и скупали разные вещи, важные для их свадьбы, и грузили их в большую сумку, закинутую за спину Балумуту. Лотт и Вета вернулись на остров: животные не могли ждать, а Русик, как только вышли из-за стола, сразу сиганул в окно, перепугав королеву, и взвился ввысь, на Таинственный остров, неся в руках гостинец от короля для Вава и Жужу – туесок с мёдом. Волшебник Тартиф остался на «Зверобое» с Аделем и капитаном Краббасом, занявшись любимым делом – замером частей флаэсины. За обедом он неосторожно пообещал Ладэоэрду, что сделает ему такую же флаэсину. Впрочем, Тартиф ничуть не жалел – он обеспечил себя любимой работой и меценатом с толстым кошельком.
Маргина любовалась молодожёнами, в пол-уха слушала бурчание Балумута и впитывала шум улицы, как декорацию к действу, к которому она непричастна. Почему-то всё казалось нереальным, словно она проживала чужую жизнь и смотрела на неё со стороны.
Впереди по улице она увидела пышную рыжую шевелюру, и сердце у неё ёкнуло. Она непроизвольно ускорила шаг и неожиданно положила руку рыжику на плечо.
— Ты искала меня? — обернулся к ней красавец-мужчина.
— Мо? — с надеждой спросила она.
— Да, — улыбаясь, ответил мужчина. Маргина застыла, совершенно не чувствуя внутреннего прикосновения Мо.
— Ты не Мо?! — спрашивая, утверждала она.
— Я Морриер, — снова улыбнулся мужчина. Маргина разочарованно вздохнула, и Морриер это заметил: — Сокращённо, меня зовут Мо.
Они прошли немного рядом, и Морриер спросил:
— Я не похож на вашего Мо?
— Нет, — ответила Маргина и, почему-то, попыталась объяснить, — Мо мой большой друг.
— Хотите, я покажу вам город, — предложил Морриер. Заметив сомнение Маргины, он добавил: — Не бойтесь, я приведу вас, куда вы скажете.
— Мне нечего бояться, — грустно улыбнулась Маргина, — пойдём.
— Я с вами, — сказал Балумут, сваливая сумку на землю.
— Не нужно, Балумут, — сказала Маргина, — лучше присмотри за Гешеком и Этиорой.
— Хорошо, — сказал Балумут и что-то прорычал на ухо Морриеру. Тот улыбнулся и сказал Балумуту: — Хорошо.
— Что он тебе сказал, — спросила Маргина, когда они отошли подальше.
— Сказал, что если я тебя обижу, он свернёт мне шею, — сообщил, смеясь Морриер.
— Напрасно смеёшься, — улыбнулась Маргина, — он запросто может.
— Я не собираюсь тебя обижать, — сообщил Морриер, наклоняясь к ней. «Если бы ты был Мо», — грустно подумала Маргина.
Они замечательно провели вечер. Когда, прощаясь возле королевских ворот, он наклонился, чтобы поцеловать, она мягким движением руки его остановила: «Не нужно портить вечер». Уходя, он почувствовал её мысль: «Почему же он не Мо», — и улыбнулся.
Доностос Палдор немного нервничал: собираясь представить дочь и сына своему другу, он хотел произвести впечатление на короля, а, зная его скептический и насмешливый взгляд на всё, сомневался в его одобрении.
Онти одели в лучшее платье, какое только могли пошить в Арбинаре, а Хабэлуан представлял маленькую копию Палдора: он красовался в элегантном костюме, пошитом по-взрослому.
Одна Полиния оставалась безмятежна и невообразимо счастлива: всё, что ей нужно – детей, она имела. Приободряя улыбкой, она всё время их касалась, поглаживая, поправляя, как будто неразрывная связь ниточкой соединяла её с детьми.
Для впечатления Палдор попросил Мо сопровождать их, на что тот согласился, но совсем по другой причине: Мо боялся, как бы неизбежные изменения Онти не настигли её неожиданно, и она потеряла контроль над своим телом.
Зелёных человечков Палдор категорически не желал брать, представляя насмешки Ладэоэрта, но нахмурившееся на мгновение лицо Полиния решило и это препятствие – зелёные живописной группой уселись на Мо.