Кей Гай Гэвриел
Блуждающий огонь (Гобелены Фьонавара - 2)
Гай Гэвриел Кей
Блуждающий огонь
(Гобелены Фьонавара-2)
Часть I
ВОИН
Глава 1
Близилась зима. Выпавший прошлой ночью снег так и не растаял, и теперь голые ветви деревьев были укрыты им, точно кружевной мантильей. Да и весь Торонто в то утро проснулся одетым в белые зимние одежды, хотя был еще только ноябрь.
Переходя площадь перед двумя изогнутыми "рогами" здания муниципалитета, Дейв Мартынюк старался двигаться как можно осторожнее, чтобы не упасть, и очень жалел, что не надел ботинки на толстой рифленой подошве. То и дело оскальзываясь, он пересек площадь и, подойдя ко входу в ресторан, с некоторым изумлением обнаружил, что остальные трое его уже ждут.
- Дейв! - тут же заметил зоркий Кевин Лэйн. - Да у тебя никак костюм новый? И когда же это ты им обзавелся?
- Всем привет, - с невозмутимым видом поздоровался Дейв и только тогда ответил настырному Кевину: - На прошлой неделе купил. Не могу же я весь год ходить в одном и том же вельветовом пиджаке, верно?
- Безусловно! - ухмыляясь, заверил его Кевин. Сам он был в джинсах и короткой дубленке. И, разумеется, в ботинках на толстой рифленой подошве! Закончив обязательную практику в юридической фирме, что Дейву еще только предстояло, Кевин теперь вступил в период не менее утомительной, но хотя бы не связанной с ношением официального костюма, шестимесячной практики перед вступлением в Коллегию Адвокатов. - И, между прочим, - продолжал он, - если это костюм-тройка, то мне придется совершенно переменить мнение о тебе.
Дейв молча расстегнул теплый плащ, под которым обнаружился потрясающий темно-синий пиджак.
- Ангелы господни, а также всемилостивые министры нашего дорогого правительства, спасите меня и помилуйте! - И Кевин осенил себя крестом причем сделал это левой рукой, одновременно скрестив пальцы правой руки, чтобы отогнать зло. Пол Шафер рассмеялся.
- Вообще-то, - не унимался Кевин, - смотрится очень неплохо. Вот только интересно, а почему ты не купил свой размер?
- Ох, Кев, хватит! Дай ему передохнуть! - вмешалась Ким Форд. - Костюм на самом деле отличный и очень тебе идет, Дейв. А Кевину просто завидно.
- Ничуть, - возразил Кевин. - Я просто его слегка, чисто дружески поддразниваю. Кого же мне еще дружески поддразнивать, как не Дейва?
- Да ладно, - сказал Дейв. - Мне-то что. Пусть себе поддразнивает. Чисто дружески. - Но думал он совсем о другом: он вдруг вспомнил, какое лицо было у Кевина Лэйна прошлой весной, когда они снова оказались в одном из номеров отеля "Парк Плаза". И голос его, чересчур спокойный и ровный, готовый вот-вот сорваться, он тоже хорошо помнил, и как он глядел, как все они глядели на растерзанное безжизненное тело женщины, распростертое перед ними на полу.
"Я заставлю ответить того, кто в этом виновен, будь он хоть богом, хоть чертом! Жизни своей не пожалею!"
Если человек способен пообещать такое, думал Дейв, нужно быть с ним терпимым, даже если этот человек порой - и, к сожалению, чересчур часто действует тебе на нервы. Он был готов проявить эту терпимость, потому что именно Кевин сказал в тот вечер то, что уже не в первый раз полностью соответствовало и его, Дейва, чувствам - той глухой ярости, что кипела у него в душе.
- Ну хорошо, - тихо сказала Ким Форд, и Дейв понял, что она прочитала его мысли и не обратила ни малейшего внимания на его ничего не значащие слова. Если бы это была не Ким, такое наверняка встревожило бы его, но это была Ким - юное лицо, седые волосы, браслет с зеленым камнем на запястье и кольцо с красным камнем на пальце; именно этот камень тогда, ослепительно вспыхнув, помог им всем вернуться домой. - Может, мы все-таки войдем? предложила она. - Нам есть о чем поговорить.
Пол Шафер, Пуйл Дважды Рожденный, уже, оказывается, вошел внутрь, не дожидаясь их, и они двинулись за ним следом.
Сколько же оттенков, думал Кевин, у человеческой беспомощности?! Он вспомнил, как год назад мучился, глядя на Пола Шафера, упорно продолжавшего закручивать собственную душу в тугую пружину, хотя после гибели Рэчел Кинкейд прошло уже немало времени. Да, тяжело это было. Но Пол сумел выбраться. И сумел так далеко уйти по какому-то не ведомому остальным пути за те три ночи, что провел на Древе Жизни во Фьонаваре, что его стало не догнать, не понять, причем в самых порой простых жизненных вопросах. Впрочем, душу свою он исцелил, и Кевин считал, что это великий дар Фьонавара, что-то вроде компенсации за то, что сотворил с Дженнифер этот ужасный Бог по имени Ракот Могрим, Расплетающий Основу. Хотя "компенсация" - слово, вряд ли подходящее; да и не было, не могло быть никакой "компенсации" ни в этом мире, ни в каком бы то ни было ином - только надежда на возмездие, тонкий язычок пламени, горевший в душе, совсем слабый, едва теплившийся, несмотря на то, что тогда он поклялся непременно отомстить. Но кто они такие - любой из них - перед этим Богом? Даже Ким с ее ясновидением, даже Пол, даже Дейв, который так сильно изменился, пожив у этих дальри с Равнины, да еще и отыскав Рог Оуина в Пендаранском лесу...
И как только он, Кевин Лэйн, осмелился давать клятву об отмщении? Пустые патетические слова! Особенно когда сидишь в ресторане у Маккензи, лакомясь филе морского языка и слушая перезвон посуды и привычную болтовню за ленчем здешних завсегдатаев, в основном юристов.
- Ну что? - спросил вдруг Пол таким тоном, что все вокруг как бы тут же переменилось, и в упор посмотрел на Ким. - Ты что-нибудь видела?
- Прекрати! - рассердилась она. - Прекрати меня подгонять! Если я что-нибудь увижу, то уж тебе первому сообщу. Или, может, лучше в письменной форме?
- Не сердись, Ким, - вмешался Кевин. - Ты пойми, мы-то все себя чувствуем уж совсем по-идиотски, не зная о них ровным счетом ничего. Ты наша единственная связь с Фьонаваром.
- Ну, сейчас-то я никакой связи как раз и не чувствую, в том-то и дело. Есть одно место, которое мне нужно увидеть, но своими снами управлять я не умею. Я знаю только, что это где-то здесь, в нашем мире, и ничего не могу: ни куда-нибудь пойти, ни что-нибудь сделать, пока не найду это место. Вы думаете, это приятно? Или, может, вы считаете, что я с вами играю?
- А ты не можешь отправить нас обратно? - спросил Дейв и тут же почувствовал, как глупо это прозвучало.