РУ: Ну конечно. Более того, мы пойдем еще дальше. Мы будем на каждый концерт нанимать и обучать работников для магазинов. А потом, в момент кульминации, как раз перед «За слюной» все здание оседает, и все находящиеся в нем гибнут.
ЕХ: По–настоящему?
РУ: А как же. Почему бы и нет?
ЕХ: Нет ли здесь проблем с законом?
РУ: Все четко указано в бланках найма.
ЕХ: Чего еще можно ожидать от шоу «Слюны»?
РУ: О, наркотики, драки и обнаженные…
ЕХ: Нет–нет… я имел в виду, на сцене.
РУ: Ммм… я тоже. Но если ты спрашиваешь, что еще будет собственно в шоу… на этот раз у нас есть надувной Фред Флинтстоун, которого мы покажем во время «Тела Вильмы».
ЕХ: О. Это случайно не та прекрасная песня, что начинается со слов «У меня есть маленький каменный домик в Бедроке… У меня есть машина, которую я таскаю на своем горбу»?
РУ: «У меня есть настоящая живая птица вместо пишущей машинки, хотя я не умею читать». Да, это она.
ЕХ: Объясни, почему Фред играет столь важную роль в «Слюне»?
РУ: Мне всегда казалось, что эта метафора подходит Фреду Флинтстоуну, ну, знаешь, такому обыкновенному парню, помирающему от тоски, отчаянно ищущему путь бегства от этого мира, и всем тем бездушным силам, мучающим его день и ночь. Кроме того, это просто занимательно с точки зрения такого подкованного историка, как я.
ЕХ: Вот почему на «Животных отбросах» можно слышать слово «Флинтстоун», повторяемое снова и снова?
РУ: Конечно. Это именно так. А еще у Фреда огромный нос. Он похож на меня. Мы как мультяшные братья.
ЕХ: Во время песни «Пустые головы» у вас есть анимированная вставка, где Фред и Вильма занимаются этим.
РУ: Пардон?
ЕХ: Ну, перепихиваются.
РУ: Не совсем понимаю…
ЕХ: Где он ее завалил… отодрал… отдрючил… оттарабанил… отпердолил…
РУ: ААА! Когда он ей вставил!
ЕХ: Да. Критики считают, что такие излишества свойственны вашей группе. Что ты отвечаешь на подобную критику?
РУ: Обычно я пожимаю плечами и пытаюсь проигнорировать ее.
ЕХ: Как можно игнорировать такое?
РУ: Делая анонимные телефонные звонки с угрозами, вот как.
ЕХ: Тогда это уже не совсем игнорирование, не так ли?
РУ: Да, в каком–то смысле.
ЕХ: Это вообще игнорированием не назовешь.
РУ: Если ты предпочитаешь считать именно так, ради бога.
ЕХ: Полагаю, один из наиболее скандальных моментов имеет место на четвертой стороне альбома на «Оплати», где твой главный герой превращается в бредящего либерала и начинает вышвыривать из торгового центра курящих и носящих шубы из натурального меха, а также гетеросексуалов.
РУ: Не вижу в этом ничего дурного. Что тут скандального? В большинстве торговых центров не дозволяется курить.
ЕХ: Как насчет «Беги, сосунок» и «Комфортабельно отупевший», «Юнговская похоть»? «Один из моих придатков»? «Не покидай меня, Саврас»? Тебе не кажется, что уже сами названия нацелены на то, чтобы вызвать какую–то реакцию, Роджер?
РУ: Обыкновенное невежество людей, которые не столь умны, как я.
ЕХ: Понятно. Итак, Роджер. Даже учитывая все эти скандалы, каким ты видишь будущее «Флойд»? Что ты собираешься делать в ближайшие десять лет?
РУ: Ну, я предвижу, как Дэйв в будущем покинет группу. Мы оба выпустим чрезвычайно успешные соло–альбомы — намного лучше всего того, что мы когда–либо выпускали с «Розовым Флойдом», — а затем я объявлю, что возрождаю «Розовый Флойд», но уже без Дэйва. Дэйв подаст за это на меня в суд и скажет нам «вы никогда этого не сделаете, суки», но с помощью Ника и Рика я устрою эффектное возвращение, пока Дэйв будет писать напыщенные сольники о немых детях, звонящих на лос–анджелесские радиостанции, и о том, как ужасно телевидение.
ЕХ: Достаточно конкретно.
РУ: Я _люблю_ конкретику.
Глава 14: Еще один кирзач в слюне, часть вторая
«Розовый Флойд» впервые поставили «Слюну» живьем перед изумленной публикой на Лос — Анджелесском Катке, где, к великому удивлению пришедших на концерт зрителей, в то же время проходил хоккейный матч.
«Это просто была накладка при планировании, ничего больше», утверждал Ник Мейсон позднее, казалось, дав понять тем самым, что с этого момента гастроли, по всей видимости, были обречены. Только ко второму циклу выступлений, прошедших в «Нью — Йорк'с Нассы Колизеум» «Слюна» стала получаться как следует.
«К тому времени мы играли просто превосходно!» разливается Ник. «Я был просто бесподобен за ударными! Гитарные партии Дэйва были замечательными, а Роджер пытался играть на басу так, как не играл никогда прежде. Тогда казалось, ублюдок вот–вот взлетит».