Доктор улыбнулся. Улыбка затерялась в уголках его рта, как паутина в углах старого чердака. По-моему, он даже не почувствовал, что улыбнулся.
– Вы заинтересовали меня, – заметил Остриэн. – Скорее всего, я убью вас, но должен признаться, вы меня заинтересовали.
Я показал на электростерилизатор.
– В Голливуде и окрестностях десятка два таких лекарей, как вы. Они рыщут все ночи напролет с кожаными футлярами, в которых лежат заряженные морфием шприцы. Некоторое время они помогают несчастным находиться на поверхности. Вполне вероятно, что большинство клиентов без вашей помощи быстро бы очутились в каталажке или психушке. Тогда они, наверняка, потеряют работу, а некоторые из них занимают довольно высокие посты. Однако ваша «благотворительность» довольно опасна – можно попасть в беду. Всех удовлетворить невозможно, и всегда может найтись какой-нибудь недовольный, который натравит фараонов, а им, в свою очередь, не составит труда отыскать болтуна. Понятно, вы пытаетесь спрятать концы в воду, доставая большую часть морфия незаконным путем. Я думаю, что вас снабжает Вэнс Конрид. Поэтому вам и пришлось поделиться с ним миссис Остриэн и добываемыми с таким риском деньгами.
– Ничего не забыли? – вежливо поинтересовался доктор Остриэн.
– Зачем мне что-то скрывать? Ведь у нас откровенный разговор. Конечно, я не могу ничего доказать. Украденная Мэтсоном туфелька хороша только для создания версий, а в суде за нее не дадут и ломаного гроша. Любой адвокат сделает из этого мальчишки Греба посмешище, даже если удастся уговорить его дать показания. Однако вам придется потратить уйму бабок, чтобы сохранить медицинскую лицензию.
– И поэтому лучше сейчас передать часть из них вам? – мягко поинтересовался мой собеседник.
– Нет. Оставьте свои деньги на страховку. Ну и последнее. Как мужчина мужчине, вы признаете, что убили свою жену?
– Да, – просто и прямо ответил Леланд Остриэн, словно я попросил у него сигарету.
– Я и не сомневался, что вы признаетесь, но в этом больше нет необходимости. Миссис Остриэн убили потому, что она тратила деньги, которые мог потратить кто-то другой. Убийце была известна тайна Гарри Мэтсона. Она пыталась доить Вэнса Конрида – поэтому ее и пришили сегодня ночью на Брайтон-авеню. Необходимость покрывать ее отпала. У нее на камине я видел вашу фотографию с надписью «С любовью, Леланд» и спрятал ее. Теперь-то зачем брать чужую вину на себя? Ведь Хелен Мэтсон мертва.
Мне удалось упасть на пол на сотую долю секунды раньше выстрела. Падая, я пытался убедить себя, что доктор не хотел застрелить меня, но часть мозга отказывалась верить в это. Я приземлился на руки и колени, когда раздался более громкий выстрел.
Из смотровой показался Ал Диспейн с дымящимся полицейским револьвером в руке.
– Вот это выстрел! – довольно воскликнул он.
Я встал и посмотрел на сидящего за столом доктора Остриэна. Левой рукой он придерживал свою правую руку и слегка тряс ее. Пистолет валялся на полу под столом.
– Вот это класс, я даже не поцарапал его, – продолжал хвалиться Ал. – Только выбил из руки пистолет.
– Поразительный выстрел, – согласился я. – А если бы он попал мне в котелок?
– Ты сам спровоцировал его, – улыбка сошла с физиономии полицейского. – Почему ты мне ничего не сказал о зеленой туфельке? – проворчал Ал Диспейн.
– Мне надоело быть твоей тенью, – ответил я. – Захотелось немного поиграть самому.
– И много в этом правды?
– У Мэтсона была туфелька, которая должна была что-то значить. Остальное – моя догадка, но теперь ясно, что все так и произошло.
Доктор Леланд Остриэн медленно встал, и Диспейн мгновенно направил на него револьвер. Худой, изможденный мужчина медленно покачал головой, подошел к стене и оперся на нее.
– Я убил ее, – мертвым голосом произнес он. – Свою жену, не Хелен. Звоните в полицию.
Лицо Диспейна искривилось. Он поднял с пола пистолет с костяной ручкой и положил в карман.
Сунув свой револьвер под мышку, он сел за стол и придвинул телефон.
– Вот увидишь, после этого дела я стану начальником уголовки, – растягивая слова, заметил он.
9
Парень с характером
Маленький начальник полиции в сдвинутой на затылок шляпе вбежал, подпрыгивая, в комнату. Руки он держал в карманах тонкого темного плаща. Рука в правом кармане сжимала какой-то большой и тяжелый предмет. За ним вошли два человека в штатском. Одним из них оказался Уимз, коренастый легавый с сальной мордой, который пытался запугать меня на Алтар-стрит. Последним вбежал Коротышка, от которого мы с Диспейном избавились на бульваре Аргуэлло.
Шеф Андерс злобно усмехнулся.
– Я слышал, ты недурно повеселился в нашем городе. Уимз, надень на него браслеты.
Фараон с сальной физиономией достал из левого кармана наручники.
– Ну вот, мы и опять встретились, – сладким голосом произнес он.
Диспейн прислонился к стене рядом с входом в смотровую комнату. Жуя спичку, он молча наблюдал за происходящим. Доктор Остриэн опять уселся за стол. Он обхватил голову руками и уставился на отполированную крышку стола, полотенце со шприцами, маленький вечный календарик и набор ручек. Доктор сидел, не шевелясь, с каменным, белым, как мрамор, лицом. Создалось впечатление, что он перестал дышать.
– Не стоит спешить, шеф, – прервал молчание Ал Диспейн. – У этого парня друзья в Лос-Анджелесе, которые сейчас занимаются делом Мэтсона. А шурин нашего знаменитого мальчишки-репортера – фараон. Вы ведь не знали этого?
– Подожди, Уимз, – Андерс слегка повел подбородком и повернулся к Диспейну. – Ты хочешь сказать, что в Лос-Анджелесе уже знают об убийстве Хелен Мэтсон?
Усталое лицо доктора Остриэна исказилось. Затем он снова опустил голову на руки и закрыл лицо длинными пальцами.
– Я имел в виду Гарри Мэтсона, шеф. Его грохнули в Лос-Анджелесе сегодня, вернее, вчера вечером. Мосс Лоренц постарался.
Андерс вздрогнул.
– Откуда ты знаешь?
– Мы с этим Пинкертоном взяли Мосса. Он прятался в доме Греба, который делал анализ крови миссис Остриэн. Дело Остриэн, кажется, открывается настолько широко, что мэр может принять его за новый бульвар и выйти с букетом, чтобы произнести речь. Есть только один выход – заткнуть рот Гребу и Мэтсону. Судя по всему, несмотря на развод, Мэтсоны работали в паре. Они собирались подоить Конрида, но закончилось это для них плачевно.
– Подождите в коридоре! – пролаял шеф своим шавкам.
Первым вышел в коридор незнакомый мужчина в штатском. Вслед за ним после некоторой заминки последовал Уимз. Когда за ручку взялся Коротышка, Диспейн произнес:
– Я хочу, чтобы Коротышка остался. Коротышка – приличный фараон, не то что те два ваших последних любимчика из отдела по борьбе с наркотиками.
Коротышка отпустил ручку, прислонился к стене и застенчиво улыбнулся. Лицо шефа полиции слегка порозовело.
– Кто рассказал тебе об убийстве на Брайтон авеню? – прорычал он.
– Я сам все разнюхал, шеф. Я вошел в комнату детективов через несколько минут после звонка и вышел вместе с Ридом. Он захватил еще Коротышку. Мы с Коротышкой сегодня выходные.
Диспейн лениво улыбнулся, но в его улыбке отсутствовало веселье и радость победителя. Ал устало усмехнулся.
Андерс выхватил из кармана револьвер длиной не меньше фута. Судя по всему, шеф полиции знал, как надо обращаться с этой штукой.
– Где Лоренц? – напряженным голосом спросил он.
– Мы спрятали его в надежном месте. Для того, чтобы развязать ему язык, пришлось поставить парню пару синяков. Так ведь, Шерлок Холмс?
– Он бормотал что-то, похожее на «да» или «нет», но что конкретно, понять было трудно, – ответил я.