Позднее А. Луцкевич так оценивал сложившуюся ситуацию:
«Ивановский, взяв фактически бразды правления в… Раде в свои руки, всю свою энергию обратил именно на практические задачи дня…»
Даже П. Алексюк писал о том, что Наивысшая Рада «монополизировала всю работу по белорусско-польскому сближению и не дала никакой возможности умеренным силам проводить свою политику в направлении реального строительства Беларуси в союзе с Польшей». На самом деле во многом именно минские переговоры заставили Советскую Россию вновь вернуться к «белорусскому вопросу». Кроме того, они лишь усилили общие антипольские настроения среди местной национальной интеллигенции.
Возможно, А. Луцкевичу, В. Ивановскому и членам Наивысшей Рады так и не удалось создать свой «белорусский Пьемонт». Но их усилия не прошли даром. Позже А. Смолич отмечал:
«Пришедшие во второй раз в Минск большевики нашли здесь уже такое национальное сознание, что были вынуждены считаться с белорусским движением и опеку над ним сделать своим боевым заданием…»
ГЛАВА 7
Исход: Народная рада
Петр Антонович Кречевский был одним из тех, кого внезапно захватила волна национального возрождения. Родился он 7 августа 1879 г. в семье сельского псаломщика Кобринского уезда Гродненской губернии. В возрасте двадцати трех лет закончил Виленскую духовную семинарию. Работал учителем, инспектором мелкого кредита в Виленском отделении государственного банка. В 1914 г. был мобилизован на фронт, где служил делопроизводителем одного из военно-ветеринарных лазаретов. Уже после Февральской революции был избран председателем Борисовского совета солдатских и рабочих депутатов. В декабре 1917 г. с мандатом от союза кооперативов он прибыл в Минск на Всебелорусский съезд.
Карьера П. Кречевского в белорусском движении была стремительной: будучи членом Рады съезда, спустя два месяца он занял пост государственного контролера в первом правительстве БНР, который в мае 1918 г. сменил на должность председателя торговой палаты, а уже в октябре стал секретарем Рады БНР. После короткого периода службы в Министерстве белорусских дел в Гродно П. Кречевский отправляется в Ковно, где получает назначение на роль официального представителя БНР в Литве.
Позже Макар Кравцов (М. Костевич) вспоминал:
«В моей памяти встает образ Петра Кречевского как тихого, скромного человека с ворохом бумаг в руках: членскими мандатами на Первый Всебелорусский съезд в Минске… Позже, познакомившись ближе с ним лично, я услышал от него самого, что он — народник, был в российской партии социалистов-революционеров, до великой войны служил в банке, был старше меня всего на двенадцать лет. Однако его пышная, рыжеватая борода, чуть сутулая, чуть выше среднего фигура в старой шинели российского военного урядника, с зимней шапкой-папахой на голове, нехватка передних зубов во рту и по этой причине глухой теноровый тембр голоса при разговоре — все это делало его каким-то более старшим с виду. Во всей его тихой, скупой на слова личности таилась выразительная твердая воля идти до конца тернистым путем белорусского деятеля-мученика…»
Избранному 13 декабря 1919 г. председателем Народной рады БНР П. Кречевскому удалось вместе со своим заместителем В. Захарко избежать ареста, и они целый месяц оставались на нелегальном положении. Сменив несколько конспиративных квартир, они скрывались в подполье почти до середины января 1920 г. Причиной задержки стала жена П. Кречевского, которая полгода просидела в тюрьме в Смоленске и теперь должна была прибыть в Минск вместе с другими освобожденными большевиками заложниками. Как только это произошло, местные железнодорожники помогли главе Рады БНР вместе со спутниками покинуть город в опломбированном грузовом вагоне, в котором до этого перевозили лошадей. Через Несвиж, Барановичи и Волковыск, где им пришлось провести ночь прямо на полу железнодорожной станции, 21 января они добрались до Белостока. Спустя еще пять дней, с поддельными документами, руководители Народной Рады выехали в сторону Граево, где их на границе уже ждали знакомые украинцы, которые и помогли попасть на немецкую сторону.