Это можно было назвать нашим совместным хобби, в свободное время.
Я, уже говорил вам, что наш дом стоял в каменистой бухте. Песчаного пляжа, к которому так стремятся туристы рядом не было, только галька, -- да и то, больше походящая на валуны. Поэтому, этого брата здесь почти не было. Изредка, проскочит автобус, из окон пофотают и дальше едут: место наше спокойное тихое…, можно даже сказать уютное.
В тот день, о котором я хочу вам рассказать, отлив был особенно сильный, Боб запрыгнул в лодчонку, и мы поплыли за уловом.
Аромат моря…, нежный бриз..., брызги из-под весла, ощущение свободы и единства с величием. Это не передаваемо..! Не все чувствуют это..., но меня бог не обделил, я ощущал эту мощь, ощущал красоту и великолепие морских глубин: я благодарил судьбу.
За то время, что мы с Бобом приноровились добывать себе дополнительный заработок, я изучил эти места, как свои пять пальцев. Поэтому и в этот раз, медленно работая веслом, я посматривал по сторонам в раздумье с какого места начать. Море, отошло дальше чем обычно, а заплывать далеко я не хотел, смысла не было, и лодчонка совсем старенькая была: не надёжная.
Так что, поплыл я к большим валунам за мыс, куда крабы на солнышке погреться выползали, и мидии водились, слышу гул. Боб напрягся, встал в позу, и голову в ту сторону повернул откуда звук шёл.
Большие яхты или лодки в эти места не совались: много старых кораллов и валунов. Для скутеров, на которых гоняли туристы, далековато. Да им, здесь и делать то нечего, пляжа нет, одни камни. Погладил я Боба по холке, успокоил, но на всякий случай остановился. Помню, как звук нарастал, как Боб лаять стал и помню, что два скутера друг за другом из-за мыса выскочили, и прямо на нас.
Рука дочери легла на мою, она дрожала.
Я смотрела на рассказчика, который стал походить на манекен. Продолжая спокойно и тихо говорить, без каких-либо эмоций, он не шевелился и словно повторял то, что, ему шептало море, то что, помнило только оно:…: правду…, сохранившуюся в её глубинах.
Я положила свою ладонь поверх руки Катерины.
-- Удара я не почувствовал, помню только жуткую боль в глазах. Такой боли, я не испытывал никогда. Минуя веки и ресницы тысячи раскалённых пик, вонзились мне в зрачки. Они буравили меня, проникали в мозг, готовый вот -- вот вспыхнуть.
В памяти осталось, как хотел повернуть голову на бок, чтобы защитится от них, и чуть не захлебнулся. Но, стало немного легче: сознание возвращалось, и тогда, до моего слуха донеслось тихое, жалобное поскуливание, -- еле слышное и которое тут же пропало. В моей голове, -- которая гудела словно в ней что-то варили: вспыхнуло, -- Боб! В теле, была жуткая боль, -- словно рыба, пойманная в сети, я дёргался, пытаясь определить где он, и когда услышал слабый стук, а затем шлепок…, по воде, сразу понял это он!
В начале моего рассказа я говорил вам, что, когда Боб был маленьким, от, бил лапой по миске требуя еды. Это хитрый приёмчик, так и остался с ним на всю его жизнь, -- если он хотел привлечь к себе внимание, или просил добавки, он всегда находи предмет, по которому можно было постучать. Его упорство, меня всегда порожало; он стучал до тех пор, пока не добивался своего, или не вылетал за дверь.
В тот момент, когда раздался шлепок…, я рванулся к тому месту, от куда, он донёсся. Я знал..., Боб там!
Константин повернулся к нам лицом. Слёзы крупными каплями, катились по его щекам. Он больше не скрывал их, и смотрел прямо перед собой: на нас.
Взявшись за руки, мы с дочерью не спускали глаз с нашего нового знакомого. Его слова..., и описания произошедшего…, -- ожили для нас. Хотя мы ни разу не встречались с Бобом, он вдруг стал нам как родной, и от этого, разыгравшаяся трагедия, становилась ещё более реальной и страшной.
Катя заплакала.
Константин ласково посмотрел на неё, потом взял салфетку, подал ей и взял себе.
-- Ну ты чего…? - ласково спросил он, -- Сказки в детстве читала…? Катя шмыгнула носом и кивнула головой.
-- Много читала…? Она опять кивнула головой и вытерла лицо.
-- Ну вот…! Значит знаешь какой конец…. Константин улыбнулся.
-- По глоточку…! – он поднял бокал. —Я рад…, что сегодня встретил именно вас...
Дочь, нырнула носом в бокал, хлюпнула его содержимым, и не остановилась до тех пор, пока он не оказался пуст.
Константин улыбнулся.
– Где я предполагал никого не было…, только рябь и мелкие пузырики на воде. Но посмотрев в глубину, я увидел удаляющуюся морду Боба, и его открытые - пустые глаза, в которых отражалось солнце. В ужасе я нырнул.
Поймать его за ошейник, не составило труда. Пёс, ещё не опустился на дно, (а метра три, там было точно). Если бы он ушёл ещё глубже, мне бы уже не хватило сил его поднять. Густая шерсть пса сильно намокла, и как только его голова показалась над водой, я понял: я смогу затянуть его в лодку, даже если удастся её быстро перевернуть. Отчаяние овладело мной, я терял силы, но присутствие бездыханного Боба заставляло думать.